Радио классической музыки «Орфей»Подкасты

Партитура жизни: Сергей Рахманинов

Рахманинов — это национальное достояние — то, что передаётся по наследству потомкам. И на вопрос «Почему он мало сочинял в эмиграции?» даже дети знают ответ: «Заела тоска по родине». Но в реальности не всё так просто. Это для нас он триединый бог: пианист, композитор и дирижёр. А в разные периоды своей жизни он по-разному относился к этим профессиям, и как бы ни хотелось, из-за весьма приземлённых мотивов.
Сергей Васильевич Рахманинов был великим музыкантом и прекрасным человеком, но отнюдь не памятником. И об этом партитура его жизни — взгляд из XXI века.
Автор Ольга Сирота
Текст читает Андрей Ноздреватых
Звукорежиссёр Андрей Леонтьев

Выходит

  • Ежедневно в 01:10

Ведущий

  • Андрей Ноздреватых
Партитура жизни: Сергей Рахманинов

Табула сороковая. Последняя тайна

После зимних дождей американский Город ангелов хорош как никогда. Цветущие деревья окутывают его бело-розовым облаком, а изумруд окружающих холмов ещё не успевает выгореть под палящим солнцем. Эту красоту Сергей Рахманинов в последний раз увидит весной 1943-го.

Табула тридцать девятая. Ни белый, ни красный, а русский

Ранняя весна, спустя две недели после революции, свергнувшей царя. В московском «Театре Зон», где сейчас филармония, играет лучший пианист Российской империи. Гонорар в 1000 рублей он передаст Союзу артистов-воинов: «от первого выступления в стране отныне свободной, на нужды армии свободной прилагает свободный художник С. Рахманинов».

Табула тридцать восьмая. «Господи, пошли мне сил и терпения»

«Разве вы не заметили, что я точку упустил? Она у меня сползла, понимаете?», — закусив губы, злился Сергей Рахманинов. И все, кто был в артистической, понимали: их кумир недоволен кульминацией, а публика в зале даже не заметила. Она ревела от восторга.

Табула тридцать седьмая. После смерти шагнул в бессмертие

«Рахманинов? Ужасная музыка, забудьте», — советовал великий импресарио Дягилев будущему основателю американского балета Джорджу Баланчину. Сейчас это кажется странным, а ведь многие современники видели в композиторе лишь автора слащавых бестселлеров-однодневок.

Табула тридцать шестая. Дворянское гнездо в центре Европы

Се — Сергей, На — Наталья, Р — Рахманиновы. Если сложить вместе, получится Сенар — рай на земле № 2. Первым в рейтинге имений значилась Ивановка.

Табула тридцать пятая. Потомки

«Я — лусская девочка», — сидя на рояле и свесив с него ножки, говорит кроха с огромным бантом на голове, и суровое лицо её деда расплывается в улыбке. Эти двое на пожелтевшем фото — Сергей Рахманинов и его любимый Пупик, внучка Софинька Волконская. Что мы знаем о ней и о других потомках композитора?

Табула тридцать четвёртая. Мы поём

«Как изумительно Федя произнёс: „Вы сгубили меня, очи чёрные! Мне хватит этого воспоминания на двадцать лет“, — сказал Рахманинов и ошибся. Не хватило и на два месяца. Почти на каждой встрече он просит Шаляпина „потешить“ себя культовым шлягером.

Табула тридцать третья. Победитель Америки

История похожа на голливудскую сказку, но «фабрика грёз» к ней не причастна. Её создали: Америка — страна возможностей и супергерой, который ими воспользовался на 200 процентов. Его зовут Сергей Рахманинов.

Табула тридцать вторая. Дирижёр

Декабрь 1939-го, Нью-Йорк. В Главном зале Карнеги-холла аншлаг. На сцене Филадельфийский оркестр, но за его пультом, вместо маленького и подвижного Юджина Орманди, возвышается фигура, у которой всё «слишком»: рост, худоба, длинные руки… Это Сергей Рахманинов, и он выступает на первом фестивале имени себя.