Рахманинов Сергей Васильевич

Высокий широкоплечий человек в длинном черном пальто угрюмо смотрит в камеру. У него короткий бобрик тёмных волос, худое лицо, скроенное из острых углов и глубокие морщины. Но вот он улыбается, и в кадре крупным планом глаза — добрые и беззащитные как у детей. Это Сергей Рахманинов. Всё дальше уходит его эпоха, и всё ближе становится его музыка.

На весь мир композитора прославит Прелюдия до диез минор. Он сочинил её в 18, когда жил впроголодь, зарабатывая частными уроками. Проходили десятилетия, а он всё играл и играл свои «Московские колокола», как называли эту пьесу на западе. Сначала в ранге первого пианиста России, а потом и всего мира, получая за концерт 4 000 долларов! Немыслимые деньги по тем временам, но еще больше стоили его руки. Идеальной формы, огромные, они легко «обнимали» 12 клавиш на фортепиано. Их оценили в миллион, а владелец полол ими сорняки и окучивал грядки, косил, пахал и объезжал лошадей. А еще устраивал гонки на катере, и умело рулил машинами класса люкс, меняя их каждый год. Он ценил роскошь и комфорт, был суров с незнакомцами и весел с друзьями, обожал свою семью и помогал другим. На благотворительность уходила треть его немалых доходов. Практически, идеальный человек, но разве так бывает?

Когда уходят великие, их заместителями на земле становятся люди из ближнего круга. Они зачищают архивы и рисуют портрет «белого на белом». Так случилось и с Рахманиновым. Ключ от его «комнаты страхов», который хранила жена, давно потерян, и в наследство нам достались большие и малые тайны: кому посвящен Второй концерт, какой диагноз поставил доктор Даль, и где хотел быть похоронен музыкант — в Америке, гражданином которой стал за 2 месяца до смерти, или в России?

Рахманинов любил свою малую родину Новгородчину, имение Ивановка на Тамбовской земле, где появились на свет обе дочери. Он уважал США — в этой стране прошёл путь от нищего до миллионера, но жить хотел в Европе. Построил в Швейцарии новое дворянское гнездо, да вмешалась война. И опять побег в Новый Свет.

Вечный странник, «одиноко блуждающий в чужом ему мире», — это горькое признание сделал тот, у которого была семья, деньги, обожание женщин, слава… Не хватало лишь признания его музыки. Современники называли её отсталой и считали, что композитор разминулся со своей эпохой. Но оказалось, что время — это враг таланта и друг гения. В России он бог. Без его романсов, концертов, симфоний, не говоря уже о фортепианных миниатюрах, нам уже не прожить. И даже на западе признали парадокс: чем дальше уходит рахманиновская эпоха, тем ближе становится музыка Сергея Рахманинова.