«Пум-пум» и шесть бемолей
13 марта 2024
В соответствии с требованиями РАО нельзя ставить на паузу и перематывать записи программ.
Гладкое сияющие дерево, изящные контуры, шпиль пронзает пол, струны почти вибрируют от желания играть — полная жизни, полная музыки — виолончель.
Виолончель — практически басовый инструмент, поэтому её голос — опора для струнной группы и для всего оркестра, как ноги — опора для человека.
С низким регистром, по мнению Юлии Мигуновой, виолончелистки Симфонического оркестра радио «Орфей», связан и один из нюансов игры на этом инструменте.
Ю. Мигунова: Так как мы играем басовую линию, то очень часто у нас в партии звучат басовые ноты. То есть долго идёт материал, когда ты не играешь никаких тем, а просто играешь первую и третью долю, первую и третью: «пум — пум, пум-пум». И вдруг бац — и у тебя тема, а там шесть бемолей. И после соль-до, соль-до тебе нужно взять и красиво сыграть тему и дальше опять продолжить играть свою басовую линию.
Другая особенность игры на виолончели — место в оркестровой яме.
Ю. Мигунова: Я просто всю жизнь, когда работала, сидела на первом или втором пульте, в основном на первом. И мир первого пульта виолончелей очень сильно отличается от мира последнего пульта виолончелей, потому что последний пульт сидит рядом с контрабасами и валторнами. И в тутти очень часто не слышно, что играют валторны, когда ты сидишь на первом пульте. Ну ты слышишь, что там происходит, но не так досконально. И когда я в оркестре села на последний пульт, у меня просто новый мир открылся, оттого что там играют валторны, и какие-то подголоски, которых я от них в жизни не слышала. Удивительно!
Но до места в оркестре ещё надо дожить. И в столь долгом и нелёгком пути огромную роль, конечно, играют преподаватели. Постановка рук, изучение разных стилей игры, вся истории музыки — без этого немыслимо становление музыканта. Один из наиболее ярких моментов в ученической биографии Юлии Мигуновой — мастер-класс великого виолончелиста Мстислава Ростроповича.
Ю. Мигунова: И тот короткий мастер-класс, который он дал мне, ну наверное пятьдесят процентов к тем пятидесяти, что у меня были до этого. То есть этого часа было достаточно, чтобы понять, что мы на самом деле занимаемся не рабочей специальностью, а музыкой и искусством. Он, конечно, говорил и о каких-то технических вещах, на что стоит обращать внимание. Но именно о музыке как об искусстве он говорил больше. И вот это, мне кажется, самое основное.
Древние египтяне верили, что бог Амон помыслил все сущее в сердце своём и дал всему сущему имя голосом своим. Каждый день, прижимая к себе виолончель, сливаясь с ней в единое целое, музыкант дарит нам не просто звуки, а биение, дыхание жизни, подобно богу Амону в своём сердце он заново рождает мир.
