Александр Невский

Брачный союз музыки и изображения существует с момента появления самого изображения и продолжается до сегодняшнего дня. На протяжении всей ленты времени их отношения складывались, совершенствовались, претерпевали изменения, становились более чуткими и внимательными.

Так же, как и в жизни людей, для первого периода их совместной жизни характерно отстаивание своих ролей и утверждение своих ценностей. И музыка, будучи дамой более солидного возраста, пройдя уже большой путь, смело провозгласила свою универсальную роль всемогущей всевыразительницы, которой под силу всё на свете.

Системных научно-практических трудов киномузыковедов на эту тему я не припоминаю. Наверняка они существуют, а те немногочисленные работы отечественных специалистов отсылают нас к эталонным примерам, среди которых картина Сергея Эйзенштейна «Александр Невский» с музыкой Сергея Прокофьева.

Так ли это? Музыка картины «Александр Невский» относится как раз к тому периоду, когда отношения только складывались и роли ещё не были до конца распределены. Музыка безраздельно доминирует на всём пространстве как самый главный персонаж.

Она задаёт тон, указывает, иллюстрирует, пересказывает, комментируя изображение. Она не только концентрирует на себе внимание — она словно говорит: «Слушайте, я не просто музыка, я музыка Прокофьева».

Самая большая музыка вошла в кино, заняла самое удобное место и сказала: «Мне здесь понравилось, я остаюсь». Но, оставшись, не смирилась с ролью партнёра — в том же году воплотилась в самостоятельной кантате «Александр Невский».

Будучи исполненной в Большом зале консерватории, она окончательно утвердила свою значимость.