Профессия дирижёра — «дело темное»
13 марта 2024
В соответствии с требованиями РАО нельзя ставить на паузу и перематывать записи программ.
Старый шарманщик Карло, сделавший деревянному человечку длинный заостренный нос, напоминающий дирижёрскую палочку, и не представлял себе, что его создание сможет сыграть «партитуру» детской сказки к вящему удовольствию почтеннейшей публики. Волшебные палочки героев книг Джоан Роулинг могли практически все, но нет ни одного примера, когда они получили бы власть над музыкой. В то время как палочке хорошего дирижёра такая власть вполне доступна. Хотя некоторые стараются усилить её, играя в своём «театре одного актера», энергично перемещаясь по сцене, размахивая руками и подпрыгивая.
Это достаточно сложный и индивидуальный вопрос, полагает главный дирижёр и художественный руководитель Симфонического оркестра радио «Орфей» Сергей Кондрашев.
Сергей Кондрашев: И ответ для меня заключается в том, как дирижёр видит свою миссию и роль в искусстве? Он замыкает весь творческий процесс только на себе, на своей личности за пультом и этими излишними движениями занимает внимание публики, отвлекая от гениальной музыки, которая должна быть исполнена? Или всё-таки хочет донести до слушателя то сокровенное, таинственное, что вкладывал в своё сочинение автор, когда долгими часами, днями, ночами писал его.
А вот работа зрения, особенно если оркестр сотрудничает с балетом, вещь абсолютно необходимая. Процессы творческой притирки оркестра с дирижёром и балета — это почти такие же кровь, пот и слёзы, как и в балетном искусстве. Ведь дирижёру предстоит научиться воспринимать музыкальный процесс через незадействованный до этого орган чувств —зрение. Ведь мы можем играть, петь и дирижировать с закрытыми глазами. При работе с балетом такая ситуация невозможно. Ещё и хореографию нужно научиться понимать. Это непростая и длительная история правильного понимания друг друга и для балета, и для дирижёра.
Сергей Кондрашев: Общению дирижёра с балетом можно научиться только на практике, и ошибок на первых порах будет огромное количество. Этот процесс для музыканта настолько глобальный, что происходит некая внутренняя перестройка себя на совершенно новый вид деятельности.
Хотя профессия обязывает дирижёра направлять значительные усилия на перестройку других, тех, кто вместе с ним создает музыкальную «живопись». Главное здесь — непосредственное взаимодействие с оркестрантами без слов — мимикой, руками, глазами. И получение отклика от них, только уже звукового.
Сергей Кондрашев: Дирижёр обязан сделать так свою работу, каждый отдельный артист превратился с тобой в единое целое — команду единомышленников. И в первую очередь это должно произойти через солистов — главных специалистов в оркестре, профессионалов и виртуозов своего инструмента.
В одном из немецких трактатов о музыке, написанном в первой половине 19-го века, несколько страниц посвящены роли дирижёра. И основной вывод, к которому приходит автор, заключается в том, что вся эта история дирижёрская, как и сама профессия, — дело очень индивидуальное и «тёмное». И в целом можно согласиться с тем, что дело это действительно «тёмное», но если за него берется настоящий мастер, то на душе становится светлее.
