Табула шестнадцатая. О роли запятой
Выпуск 16
В соответствии с требованиями РАО нельзя ставить на паузу и перематывать записи программ.
«Казнить, нельзя помиловать», — такой «приговор» вынесли современники Филарету Мусоргскому и поставили в этой дилемме запятую после первого слова. Потомки согласились: именно он дал больному брату-композитору четвертной. Финал известен: возлияние Бахусу, паралич и смерть в 42 года. Но не всё столь очевидно в этой истории.
Она началась в конце февраля 1881 года на музыкальном вечере, когда Модест Мусоргский потерял сознание. На следующий день обморок повторится, и в состоянии комы его положат в военный госпиталь, причём не за деньги как гражданского, а бесплатно. Оформят вольнонаёмным денщиком одного из ординаторов, и дворянин, в прошлом офицер и просто гений закончит земной путь на солдатской койке, в обстановке, «от которой сжималось сердце». Но ведь именно этого и хотели друзья: лечить за госсчёт, а не из своего кармана.
Композитор больше месяца проведёт в больнице, но с каким заболеванием? Гуру Стасов определит помешательство и эпилепсию, певица Леонова — апоплексический удар, сенатор Филиппов — целых три, а Римский-Корсаков — белую горячку. И только лечащий доктор загадочно молчит. Пара страничек его воспоминаний появится аж в 20 веке. Вместо диагноза — намёк: «поступил в состоянии бессознательном по причине высокой температуры». Это всё, что есть в достоверных источниках. История болезни и результаты вскрытия отсутствуют, и никаких упоминаний в мемуарах о них нет.
А что же Филарет Мусоргский? Почти 30 лет он был с младшим братом не разлей вода: играл в четыре руки на фортепиано, ходил в балакиревский кружок, в оперу. Школа, военное училище, Преображенский полк — везде мелкий шёл за ним по пятам. После смерти матери забрал Модю в свою семью, чтобы спасти от дурной компании и страшных привычек. «Китушка меня поддерживал», — напишет Мусорянин, и вдруг — 12 лет тишины, о брате — ни слова.
Его имя всплывёт лишь в связи со смертью композитора. Почти из каждого утюга посыпятся обвинения: дал деньги, по сути, убил, а ведь шло на поправку… Но дату приезда Филарета, живущего на тот момент в провинции, никто не знает, про свидетелей — молчок. Откуда информация? Вроде Стасов сказал. Единственное доказательство появится спустя полвека после описываемых событий. Всё тот же молчаливый доктор в письме немецкому биографу Мусоргского подтвердит: Филарет приезжал, но вот когда… Человеку под 80, какие уж тут даты! Так, может, в известной дилемме поставить запятую после второго слова? Казнить нельзя, помиловать.
