Живописные опыты Михаила Лермонтова

Талантливый человек талантлив во всем. Это определение с полным основанием можно отнести к Михаилу Юрьевичу Лермонтову, наделенному не только литературным даром, но и способностями в области изобразительных искусств, любовь к которым развилась еще в детстве. Позднее это позволило Лермонтову стать и незаурядным художником. В детстве он любил лепить фигурки из красного воска. Друг детства Аким Шан-Гирей вспоминал: «Мишель был мастер делать из талого снегу человеческие фигуры в колоссальном виде; вообще он был счастливо одарен способностями к искусствам: уже тогда рисовал акварелью довольно порядочно и лепил из крашенного воску целые картины; охоту за зайцем с борзыми, которую раз всего нам пришлось видеть, вылепил очень удачно».

Приходилось Михаилу Юрьевичу рисовать не только акварельными красками, но и углем. Было это в Москве, в особняке на Малой Молчановке, где жили его знакомые Лопухины. Однажды на одной из стен особняка он и нарисовал знаменитый портрет своего легендарного предка, испанского герцога Лермы, от которого, как полагал поэт в ту пору, он и вел свое происхождение. Ах, если бы Лермонтову выпала такая удача — поехать в Шотландию и самому побродить по берегам реки Твид, вбирая воздух, коим дышали его далекие предки! Но, к сожалению, он вынужден был лишь предполагать, а располагал он в тот момент лишь кусочком угля, которым и нарисовал портрет герцога. Да, не зря брал Лермонтов уроки живописи в юности.

Как выяснилось позднее, образ герцога приснился поэту во сне, он проснулся и решил нарисовать его портрет. К сожалению, портрет не сохранился. Позвали мастера, чтобы тот сделал раму вокруг рисунка, покрыв его стеклом, но в результате штукатурка обвалилась и образ герцога растаял в белой дымке. Живший в этой комнате Алексей Лопухин пришел в отчаяние, но Лермонтов успокоил его, сказав, что нарисует на полотне такой же портрет. И так и сделал. Этот портрет приснившегося Лермонтову человека долго висел в кабинете Алексея Лопухина.

Через сорок лет после гибели Михаила Юрьевича сын Алексея Лопухина — Александр — передал плотно в дар вновь создающемуся в Петербурге Лермонтовскому музею. Ныне потрет хранится в Институте русской литературы — Пушкинском Доме Российской академии наук.