Скрипки — слева, виолончели — справа

Лёгким шагом он выходит из-за кулис. Решительно пересекает оркестровый «лес» на сцене, не задев полами чёрного фрака ни одного музыканта, не обрушив ни один пульт с нотами, элегантно вспрыгивает на дирижёрский подиум. Поклон залу. Затем поворачивается лицом к оркестру и незаметным движением правой руки достаёт из нагрудного кармана маленький клочок бумаги, быстро окидывает его взглядом и вновь прячет в карман. Потом берёт дирижёрскую палочку и гениально дирижирует всей концертной программой.

Так продолжается много лет, перед каждым выступлением происходит ритуал с записочкой… Что же в ней написано?

Однажды, терзаемые этой загадкой, оркестранты пробрались в дирижёрскую гримёрку, достали записочку и увидели в ней всего лишь четыре слова: «Скрипки — слева, виолончели — справа».

Музыканты смеются, потому что старый анекдот всю космическую сложность дирижёрской профессии сводит всего лишь к банальной «напоминалке» о местоположении оркестровых групп на сцене. А ведь профессию дирижёра симфонического оркестра можно сравнить с работой физиков-ядерщиков, которыми восхищается главный дирижёр и художественный руководитель Симфонического оркестра радио «Орфей» Сергей Кондрашев.

Дирижёр, безусловно, не может уметь играть на всех инструментах оркестра, он даже может не владеть приёмами игры ни на одном из них, но должен знать специфику каждого, очень хорошо представлять, как они могут и должны звучать в том или ином произведении, читать многострочные оркестровые партитуры (умение, которое можно сравнить с решением в уме сложнейших математических задач). Именно дирижёр определяет то, как будет звучать на концерте музыкальное произведение, и организует музыкантов так, чтобы идея воплотилась. Профессию дирижёра осваивают в музыкальных учебных заведениях — училищах и вузах. Но как научиться ей, Сергей Кондрашев не знает.

С. Кондрашев: Очень многие мои коллеги и мои профессора говорили, что этой профессии научиться невозможно. Слишком большой палитрой качеств от образования до личностных нужно обладать. Таким образом, овладение этой специальностью становится похожей почти на дар. Или ты попробовал, и дирижирование стало твоей профессией, или ты попробовал, ничего не получилось, но ты этого не понял, и продолжаешь мучить всех вокруг себя. Так бывает и с игрой на музыкальных инструментах, и с пением. Вспомните караоке… На мой взгляд, расцвет дирижёрской профессии, наверное, начался с того момента, когда наши немецкие коллеги-музыканты её обособили в 19 веке и продолжался этот расцвет до конца 20 века. Профессия дирижёра в том виде, в котором она развивалась на протяжении 150 лет, потихоньку начинает приходить к упадку, по моему мнению.

Дирижёр — волшебник. И хотя заклинаний не произносит (по крайней мере, во время концертов), палочкой может пользоваться.

Палочка — продолжение кисти и пальцев дирижёра. Она позволяет экономить силы, помогает сохранить здоровье, поскольку амплитуда дирижёрского жеста может снижаться до минимума. Дирижёры, дирижирующие без палочки, тратят гораздо больше энергии, потому что, говоря простым языком, размахивать руками им приходится сильнее.

Дирижёрскую палочку обычно делают из дерева. Она должна быть лёгкой, тонкой и сужаться к концу. Деревянные палочки не очень долговечны. Если во время дирижирования задеть палочкой за пюпитр, она сломается. Поэтому некоторые дирижёры используют палочки из пластика. Они прочнее, но тяжелее.

Цена на дирижёрские палочки невелика. Пожалуй, это один из самых недорогих оркестровых инструментов. Вот только, чтобы иметь право взять его в руки, надо обладать особыми знаниями, навыками и даром.