«Великолепная пятерка». Выпуск шестой
21 декабря 2019
В соответствии с требованиями РАО нельзя ставить на паузу и перематывать записи программ.
Школьные годы чудесные; Барочная плясовая от Телемана; Концерт Моцарта для аккордеона с оркестром, а также магические заклинания для флейты и ударных в бонус-треке для пользователей нашего мобильного приложения — новые записи на радио «Орфей».
Если речь заходит об инвенциях Баха, сразу вспоминается музыкальная школа, когда ноты часами учишь сначала одной рукой, потом другой, пытаясь спеть голоса. А уж соединить всё вместе — настоящее искусство. Диск с музыкой, знакомой всем с детства, записал на лейбле Warner Classics польский пианист Александр Дембич (Aleksander Dębicz).
Александр Дембич: «Не хочу говорить высокопарно, но для меня Бах — бог музыки. Его произведения вне времени. Но с другой стороны, его музыка очень человечна, она полна эмоций. Да, шедевры Баха очень структурированы и полифоничны, но для меня это не только гениальная математика, но и глубокое, живое искусство».
Слово «инвенция» означает «выдумка», «изобретение», «сочинение». Иоганн Себастьян Бах написал 15 двухголосных инвенций, которые впоследствии вошли в репертуар учащихся музыкальных школ. Играть на большой сцене этот, казалось бы, учебный материал не считали зазорным выдающиеся пианисты, такие как Ферруччо Бузони и Гленн Гульд.
Задержимся ещё ненадолго в веке 18-м, в котором жил и творил друг Иоганна Себастьяна — Георг Филипп Телеманн. Он был даже не просто другом, а кумом — крёстным отцом одного из младших Бахов — Карла Филиппа Эммануила.
Новинку нашего эфира — сочинение Телеманна, финал органной сонаты ре мажор мы услышим в переложении для ансамбля в составе блокфлейта, виола да гамба и бассо-континуо. Коллектив из Германии, который её исполнит, называется просто и задорно «Три! ё» («Tr! jo»). Ну а музыку Георга Филиппа, наверное, можно назвать «барочной плясовой» — тут тебе и притоптывающий ритм, и весёлые незатейливые интонации, характерные для народной музыки.
Телеманн играл на многих инструментах и писал для них музыку. Конечно, не обделил вниманием и орган. Ре-мажорная соната совершенно лишена черт типичного органного произведения. Поэтому она прекрасно звучит в переложении для любого состава инструментов. У слушателя даже может сложиться впечатление, будто это сочинение Телеманн изначально написал для камерного ансамбля.
Антонин Дворжак. Скерцо из Девятой симфонии. Бамбергский симфонический оркестр. Якуб Гурша (дирижёр).
Музыка, которая продолжит нашу программу, хорошо знакома слушателям радио «Орфей». Это Скерцо из Девятой симфонии Дворжака. Но вот запись — новинка. Мы услышим Бамбергский симфонический оркестр (Bamberger Symphoniker) под управлением дебютанта нашего эфира, чешского дирижёра Якуба Груши (Jakub Hrůša).
Бамбергский симфонический оркестр появился год спустя после окончания Второй мировой войны. Музыканты, которые играли в Пражском немецком филармоническом оркестре, встретились в Баварии с коллегами, покинувшими когда-то родные дома из-за войны. Коллектив дал больше 7 тысяч концертов, получил множество наград и часто выступает культурным послом Баварии и Германии.
На трудные послевоенные годы пришлось детство следующего дебютанта нашего эфира — испанского пианиста Жозепа Колома (Josep Colom). Он родился в Барселоне. Первой учительницей музыки стала родная тётя. Затем Колом переехал в Париж, чтобы получить профессиональное образование. Музыкант неоднократно становился победителем международных конкурсов и с концертами объездил пять континентов. В исполнении Жозепа Колома мы послушаем вторую часть Тридцатой сонаты Людвига ван Бетховена.
Тридцатая соната выделяется на фоне других поздних сонат Бетховена. Её можно назвать произведением зрелого композитора-романтика. Здесь и лирика, и мечтательность, и порыв. Необычно, что вторую часть, которая традиционно пишется в медленном темпе, Бетховен написал в очень быстром — Prestissimo — и сделал основой дальнейшего развития музыкального материала.
Произведение, которое завершит нашу программу, хорошо знакомо всем любителям классики. Но немногие слышали его в такой интерпретации. Это финал Двадцать седьмого фортепианного концерта Моцарта. Прозвучит он в исполнении не пианиста, а швейцарской аккордеонистки Вивьен Шассо (Viviane Chassot) и оркестра «Камерата Берн» (Camerata Bern).
Швейцарская аккордеонистка Вивьен Шассо одинаково хорошо играет и классику, и джаз, и современную музыку. Вивьен приглашают выступать на престижные площадки Европы, среди которых, например, Лондонский Вигмор-холл и Берлинская филармония. Вивьен Шассо — первая в истории лейбла Sony Music аккордионистка, записавшая клавирные концерты Гайдна.
Бонус-трек
«Я хочу вернуть музыке ее первоначальный античный смысл, когда она была выражением магического и заклинательного начала религии, объединяющей людей», — говорил Андре Жоливе. В его творчестве большую роль сыграли поиск новых сочетаний тембров, игра с ритмом, любовь к ударным. Жоливе считал себя человеком мира и неоднократно обращался к музыкальному наследию неевропейских народов. Его даже называли «Гогеном в музыке».
Вместе с другими композиторами Андре Жоливе входил в объединение «Молодая Франция». Её участники мечтали о новом романтизме и новом гуманизме в музыке. Группа распалась в конце 30-х годов прошлого века, и каждый ее участник пошел собственным путем. Жоливе во многом сумел сохранить идеалы молодости.
Андре Жоливе сочинил два концерта для флейты и оба посвятил знаменитому флейтисту Жану Пьеру Рампалю. В первом произведении композитор попытался примирить авангард и классику, а во втором, который написал в 1962 году, вернулся к своей первоначальной и любимой идее о том, что музыка — это магия. Здесь и замысловатые ритмы, и завораживающее звучание остинато, вводящее в транс, и пентатоника. Жоливе по-новому раскрывает возможности флейты.
