Портрет Шаляпина в роли Олоферна

Трудно представить себе более театральный портрет. Конечно, крупнейший художник и декоратор Александр Головин, создал целую галерею артистов в сценических образах. Несколько раз он писал и Шаляпина — в ролях Мефистофеля, Демона, Фарлафа, Бориса Годунова. Но в этом портрете, где Федор Иванович изображен в костюме и гриме библейского царя Олоферна из оперы Серова «Юдифь», театральными страстями наполнено всё. Герой возлежит на роскошном ложе в пышно убранном шатре. В правой руке он держит чашу, ну а левую, в надменном жесте, простирает вперед. По сюжету упорное сопротивление жителей осажденного города вызывает у тирана ярость. Завтра же прикажет он начать штурм. И вот неожиданно Олоферну приносят весть, что в ассирийский стан пришла иудейка невиданной красоты и желает с ним встречи.

Библейскую легенду на сцене Мариинского Шаляпин рассказывает с чувством, под стать музыке Серова — подчеркнуто патетичной, с балетным дивертисментом, сценической эффектностью и зрелищностью. Каков величавый жест героя! Известно, что деталь с чашей для оперного спектакля придумал сын композитора, художник Валентин Серов, принявший участие в первой постановке. Зритель должен был почувствовать драматизм предстоящих событий, испытать волнение от пылающих царственных глаз.

Портрет был исполнен Головиным за один сеанс после окончания спектакля, прямо в театре. Художнику важно было схватить грандиозную фигуру Шаляпина, насыщенную напряжением, зафиксировать нерастраченные еще силу и дух. Всё остальное, а именно пышный шатер в охристых тонах — характерная стилизация во вкусе Серебряного века, буйная игра фантазии Головина, которую современники с восторгом именовали «музыкой для глаз». Представленный на Салоне Сергея Маковского в 1909 году в Петербурге, портрет прямо с выставки попадет в Третьяковскую галерею, где и останется по сей день, впечатляя посетителей живым взглядом давно почившего царя.