Суфлёры в оперном театре

Минута веселья.

Когда я молодым режиссёром пришёл в оперный театр, практически во всех театрах страны ещё существовали суфлёрские будки. Прямо на авансцене, длинные прямоугольные, полукруглые, как раковины, как в старинном театре. Иногда суфлёр сидел сбоку от сцены, и ты всё время слышал два текста, один из которых опережал другой.

Помню восхитительный случай. В «Травиате» Жермон должен был исполнять арию. Прозвучало оркестровое вступление, и он должен запеть (тогда ещё спектакли шли на русском языке): «Ты забыл свой край родной». Певец молчит. Из суфлёрской будки доносится: «Ты забыл…» Оркестр продолжает. Певец молчит. «Ты забыл…» И вдруг певец поворачивается в сторону суфлёра и сквозь зубы, но отчётливо произносит: «Я знаю, что я забыл текст. Подскажите, пожалуйста».

Суфлёр — это коварная вещь. Я работал со многими певцами. Есть певцы, которым психологически спокойнее находиться на сцене, когда есть кто-то, кто подскажет. Иногда это прямо их концертмейстеры, с которыми они учили партию. И просто благодаря присутствию родного человека, который губами что-то такое тебе шевелит, ты чувствуешь, что ты в надёжных руках, что всё хорошо.

Могу вспомнить чудесный спектакль моего друга Дмитрия Бертмана «Вампука, невеста африканская», где присутствовал суфлёр, который подсказывал, как в старом театре. Но там это было стилизовано под смешной, немножечко неуклюжий старый театр и представление. Конечно, в современном спектакле присутствие такой архаики, как суфлёр, уже мало позволительно.

У нас в театре есть прекрасная страховка — спасительная часть спектакля, которая называется Детская студия. Поскольку дети гораздо более хватки, чем взрослые, их мозг впитывает любую информацию в любых количествах. Они первые выучивают весь спектакль наизусть за всех артистов. И если вдруг в нашем театре, не дай бог, кто-то из солистов забывает свой текст, вся Детская студия сзади тихонечко подсказывает и подпевает тот кусок, который только что был пропущен.