Талисман Рахманинова

Ежели вы с оказией будете в Москве в районе Патриарших прудов, не откажите себе в удовольствии посетить Большой Палашёвский переулок. В доме номер три некогда жили Герой Советского Союза, военачальник Владимир Говоров, любимые актрисы театра и кино — Елена Фадеева, Анастасия Зуева и даже (о чём сообщает памятная доска) сама Фаина Раневская. Впрочем, прежде на этом месте стоял другой дом с иными обитателями. С 1914-го и вплоть до 1920-го года на двери квартиры номер «4» красовалась табличка: «Нервные болезни, психотерапия. Приём по понедельникам, средам и пятницам с 13 до 18-ти по предварительной записи. Доктор Николай Владимирович Даль».

В России на рубеже XIX–XX веков в моду вошёл медицинский «аттракцион» под названием «гипноз». Многие неврологи и психиатры ездили на стажировку во Францию — центр развития и исследования гипнотизма в Европе. Вернувшись на родину, внедряли полученные знания и умения в частную практику и в государственные учреждения, а также активно способствовали появлению специализированных научных обществ и журналов. В числе известных русских визитёров в клиники Жана Мартена Шарко в Париже и Амбруаза Огюста Льебо в Нанси — психотерапевт, выпускник медицинского факультета Московского университета Николай Владимирович Даль.

Современные врачи о нём не вспоминают: Даль почти не оставил после себя научно-практических статей, кроме разве что перевода книги о гипнотизме. А вот любители музыки имя доктора знают превосходно, и всё — благодаря одному-единственному посвящению. Потомком знаменитого составителя «Толкового словаря живого великорусского языка» Николай Владимирович Даль не был, но никогда и не опровергал всяческие домыслы на эту тему: в кругах, в которых он вращался, это было дополнительной рекомендацией и «знаком качества».

По возвращении из Франции в Москву он открыл собственный лечебный кабинет и консультировал тех, кто остро нуждался в восстановлении душевных сил и избавлении от депрессивных состояний. Учитывая специфику работы, бо́льшая часть пациентов доктора принадлежала «нервной» богеме: Шаляпин, Станиславский, Качалов, Врубель… И для биографии Даля самый знаменитый — Сергей Рахманинов.

В 1900-м году родственники Сергея Васильевича Сатины — через жившего в их доме гинеколога Григория Грауэрмана — свели композитора с доктором Далем. Так начались сеансы «постгипнотического внушения», во время которых, помимо общих разговоров об искусстве и творчестве, Рахманинов слышал одну и ту же формулу: «Вы начнёте писать концерт. Вы будете работать с полной лёгкостью. Концерт получится прекрасный».

Как известно, эффект от лечения превзошёл все ожидания: Рахманинов не просто избавился от боязни «белого листа», обуявшей его после провала Первой симфонии. Он создал безусловный шедевр — Второй фортепианный концерт, после которого новые сочинения посыпались как из рога изобилия.

В благодарность композитор — со словами «этот концерт принадлежит Вам» — посвятит опус Николаю Владимировичу Далю и на всю дальнейшую жизнь сохранит с ним дружеские отношения. Рахманинов неоднократно поддерживал Даля финансово, а тот — уже через письма и дарственные бандероли с эзотерическими талисманами — продолжал быть опорой и оплотом душевного спокойствия.

Рахманинов покинет Россию в 1917-м, Николай Даль — в 1920-м. Некоторое время будет жить в Баку, потом в Батуми и Константинополе, наконец, в ливанском Бейруте. В странствиях ему весьма пригодится давнее и любимое хобби — умение играть на альте и скрипке: вместе с сыном-виолончелистом он подрабатывает в местных оркестрах и ансамблях. Одно из самых памятных его выступлений в качестве артиста оркестра — в конце 1920-х, когда его — скромного человека с бородкой-эспаньолкой и альтом в руках — чествовали едва ли не больше, чем солиста-пианиста и дирижёра: для всех присутствовавших в зале он был адресатом посвящения величайшего в истории музыки Концерта для фортепиано с оркестром.