Табула девятая. Мефистофель оказался женщиной

Колонна московской конной милиции прибыла на непривычное место дежурства: вместо футбольного стадиона «Динамо» всадники выстроились на площади перед фасадом Зала имени Чайковского. Около «храма» классической музыки бурлила возбуждённая толпа в надежде попасть на скандальную премьеру: 23 октября 1983 года в филармонической афише кантата Альфреда Шнитке «История доктора Иоганна Фауста».

Тираж программок к концерту арестовали — в них был напечатан отрывок из Священного писания и философское эссе Шнитке. Он с детства был заворожён историей про доктора Фауста. Немецкое издание романа Томаса Манна о знаменитом чародее и алхимике Альфред обнаружил в отцовской библиотеке. Несколько раз прочитав книгу, захотел расширить представления о потустороннем мире и даже достал томик по чёрной магии.

Композитор позже признавался, что со временем стал немного побаиваться своих познаний «о всякой чертовщине» и захотел выпустить внутренних демонов наружу.

Партитура кантаты получилась новаторской смесью классики с простецкими эстрадными мелодиями. Шнитке показывает Мефистофеля в мужском и женском обличии одновременно. На роль злого духа композитор пригласил Эрика Курмангалиева и королеву отечественной эстрады Аллу Пугачёву. Десятиминутную сцену с танго Алла Борисовна превратила в получасовое шоу, перекроив под себя нотный материал.

Шнитке попросил следовать авторскому тексту. Пугачёва разразилась гневным монологом и отказалась от участия в спектакле. Его руководитель, дирижёр Геннадий Рождественский вскоре сообщил, что концерт запретили. Может и вправду дьявол правит бал? Или всё же провидение? Пока Шнитке в Вене готовил мировую премьеру «Истории доктора Иоганна Фауста», в Москве в тайне от автора другой дирижёр и новая исполнительница заглавной партии разучивали кантату. В Союзе композиторов устроили прослушивание и сошлись на том, что советский композитор не должен продавать свой талант на Западе, поэтому включили кантату Шнитке в программу фестиваля «Московская осень». И вскоре пожалели об этом. Нездоровый ажиотаж вокруг спектакля породил панику в высоких кабинетах и следующий показ от греха подальше организовали в Ленинграде.