Радость и милосердие

Героиня выпуска — мелодия счастливейшей судьбы. Её и угадывать не нужно, ибо она известна абсолютно всем. Любопытно было бы спросить молодое поколение в Европе, что это. Наверняка, каждый бы ответил: «Гимн Евросоюза». Кто-то из ценителей кино вспомнил бы картину Стенли Кубрика «Заводной апельсин». И конечно, всякий, кто считает себя человеком культуры, дал бы верную отсылку к подлинному автору. Впрочем, эта музыка овеяна таким числом всевозможных интерпретаций и смыслов, что до истины добраться довольно-таки сложно.

В любом случае, несомненное достоинство темы — простота. Запоминается она моментально: автор, Людвиг ван Бетховен, сочинял с явным намеком на возможность её исполнения простыми смертными, отнюдь не профессионалами в музыке. Это же сыграло злую шутку: то, что придумал классик, впоследствии заимствовали и аранжировали все подряд — на разные лады. Вот, к примеру, вариант гитариста Ричи Блэкмора и его рок-группы «Rainbow».

А это — та же тема, но уже в варианте американской рок-группы «Bright Eyes»: композиция Road to Joy: Дорога к радости.

«Дорога к радости»: в этой точке мы обретаем первоисточник. Конечно же, оригинал темы — финал Девятой симфонии Бетховена, он же — «Ода к радости» на текст Фридриха Шиллера.

Рождённая идеалами эпохи Просвещения, мелодия и текст призывают к всеобщему братству и любви, радости и примирению, принятию Бога в своём сердце и всепрощению. Девятая симфония задала невероятную планку для последующих поколений композиторов, постоянно ощущавших за спиной поступь гиганта — Бетховена. А откуда он сам черпал вдохновение при работе над симфонией?

Здесь и хоровые полотна Генделя, и оперные драмы Глюка, и собственные наброски юности… И, конечно, Моцарт. Впрочем, об одном конкретном сочинении великого зальцбуржца Бетховен, возможно, и не знал. Но факты остаются фактами.

Misericordias Domini — «Милосердие Господа» — так называется одна из церковных композиций Моцарта, написанная по заказу баварского курфюрста. Музыка впервые прозвучала за полстолетия до появления последней симфонии Бетховена. Слышал ли он это сочинение Моцарта — непонятно. Сходство мотива — налицо. Но это вполне может быть простым совпадением. Хотя бы потому, что главную тему финала Девятой симфонии Бетховен выстрадал, пройдя и вкусив все тяготы жизни. А на трудном пути его хранили радость, свет и… милосердие.