Красота и спасение

Они были современниками. Один при жизни довольствовался известностью в пределах своей страны, другой — сделав громкую карьеру, — снискал всеевропейскую славу. Один коллекционировал музыкальные инструменты, преподавал и воспитывал детей, другой — покорял оперные сцены, собирал картины, обожал цветы и вкусную трапезу. Они были истинными детьми эпохи, во многом похожими, но ещё больше — разными. И они никогда не встречались. Иоганн Себастьян Бах и Георг Фридрих Гендель.

И Бах, и Гендель — образцовое воплощение музыкального барокко. Оба словно дополняют друг друга. Театральная эффектность, яркость и мощь Генделя прекрасно оттеняют сакральность Баха. Популярные оперы в итальянском стиле и ветхозаветные оратории, с одной стороны, — и евангельские сюжеты хоровой, органной, клавирной музыки, — с другой. А между ними — общность мировосприятия и единый музыкальный язык. Об одном таком примере — прямо сейчас.

То, что сейчас звучит, — знаменитая ария из оратории Генделя «Триумф Времени и Разочарования». По сюжету четыре персонажа — Красота, Удовольствие, Время и Разочарование — выясняют кто главный. Красота старается забыть о своей недолговечности, Удовольствие утешает Красоту, но Время и Разочарование напоминают, что всё в мире недолговечно. В тот момент, когда Удовольствие обращается к Красоте, звучит ария, характер которой полностью соответствует персонажам: невыразимо прекрасная мелодия на фоне мягкой, вкрадчивой хоральной поступи сарабанды.

Через пару лет после оратории Гендель пишет оперу «Ринальдо». Одним из хитов сочинения моментально становится ария принцессы Альмирены: девушка томится в плену у волшебницы Армиды и оплакивает судьбу. Образ хрупкой невинности, надеющейся на спасение, побуждает Генделя вновь обратиться к той же арии — музыке трогательной, почти ускользающей красоты.

Пройдет ещё лет десять, прежде чем придворный музыкант из Кётена Иоганн Себастьян Бах сочинит прелюдию с точно таким же началом как у Генделя. Музыкальный словарь эпохи — в действии: никаких цитат или заимствований. Но как похож образ!

До мажорная прелюдия из Первого тома «Хорошо темперированного клавира» Баха — это музыкальная икона Благовещения — евангельского сюжета о грядущем спасении… Финальным штрихом к небесным арпеджио баховской прелюдии станет мелодия, очень напоминающая арию Генделя. Сочинит её через сто с лишним лет французский композитор Шарль Гуно. Что он сделает? Ничего особенного. Просто завершит картину тихого душевного ликования и ожидания спасительного чуда… Ave Maria.