Табула десятая. Дебюсси и оркестр

Кажется, что эту музыку можно слушать вечно! Когда погружаешься в мир полутонов, неярких, но разнообразных красок, начинаешь дышать в унисон с оркестром, понимаешь, что симфоническая музыка Дебюсси — это совершенно особенный мир. Его стиль работы с партитурой действительно не спутаешь ни с каким другим, хотя отдельные черты можно узнать: некоторые интересные колористические и тембровые решения от русских композиторов — Римского-Корсакова и Балакирева, необычайная легкость — от французских предшественников, стремление к программности, но без лишней детализации — от Ференца Листа и его последователей.

Дебюсси не стремился вводить в состав оркестра много экзотических инструментов, но иногда, когда того требовал образ, он все-таки этим пользовался. Можно встретить в его партитурах, например, фортепиано, как во всех трех балетах. А в третьей части «Ноктюрнов» в качестве оркестрового инструмента выступает женский хор, который поет с закрытым ртом. Это действительно морские Сирены, воплощённые в музыке.

Была у Клода Дебюсси одна мечта: после того, как на Всемирной выставке он услышал звучание яванского гамелана, ему захотелось использовать этот тембр в партитуре. И композитор даже начал сочинять балет «Но-жа-ли» про немого принца и наложницу, которая смогла его вылечить. Буквально с первых тактов должен был звучать гамелан, но, увы, этих тактов Дебюсси успел написать совсем немного.

Музыкант не только сочинял оркестровую музыку, но и выступал в качестве дирижера своих творений. Современники не видели в его дирижерской работе особых достоинств, но репетировал Дебюсси с оркестром очень много, добиваясь филигранной точности исполнения. А ведь это было очень непросто! «В оркестре у Дебюсси смычки не должны скрипеть, язычки у деревянных не должны щелкать, флейты не должны скользить, медные не должны звенеть в ушах», — писал друг и один из крупнейших знатоков творчества музыканта Луи Лалуа. Но деликатность звукоизвлечения — это еще полбеды! В оркестровых произведениях композитора очень большую роль играет движение. Его музыка — живая, дышащая, не скованная рамками одного господствующего темпа.

Сложно поверить, что Дебюсси, старающийся контролировать каждый штрих в исполнении своих сочинений, мог доверить оркестровку кому-то другому, а такое тоже бывало. Андре Капле инструментовал первый балет Дебюсси — «Камма». Но… автор, все же, сам проверил готовую партитуру и внёс довольно много изменений. Самое поразительное, что после правки нотный текст, на первый взгляд, стал более насыщенным, а вот звучание оркестра осталось прозрачным.