Табула первая. На перекрёстке музыкальных дорог

Кто только не мечтал побывать в Париже… За Мориса Равеля постарались родители — швейцарский изобретатель и простолюдинка баскских кровей привезли 3-х месячного сына в город, который он потом одинаково сильно любил и ненавидел. Отношение менялось в зависимости от погоды за окном, качества вина, выпитого на званом вечере, степени восхищения бомонда его новым галстуком или же характера статей о его музыке в ведущей французской газете Le Figaro. После критических отзывов он всякий раз грозился сбежать из Парижа в соседнюю Испанию и поселиться в возвышенно-прекрасном средневековом монастыре.

Морису нравилось всё испанское: почти круглогодичное солнце, обжигающая нервы коррида, страстные танцы и песни, искромётный юмор. Когда он случайно наткнулся на весёлую новеллу «Испанский час», то сразу понял, что это будет либретто для его первой оперы. Однако директор парижской Комической оперы счёл сюжет «скабрезным», заодно отмахнувшись и от музыки. Но желание отразить в нотах свою любовь к Испании от этого меньше не стало.

Равель сосредоточился на дебютной симфонической партитуре, назвав её «Испанской рапсодией». Правда, девушка из испанского городка Малага была больше похожа на томную парижанку, а неожиданно меланхоличная «Хабанера» напоминала танец, сошедший с подмостков кафешантанов на Монмартре. После премьеры Равель объяснял, что захотел услышанные в детстве от матери испанские народные напевы подать с особым французским шармом.

Автора причислили к импрессионистам, с чем сам он категорически не согласился. Замыкаться в рамках одного течения не входило в его планы. Равель продолжал поиски новых ярких стилей: отказывался от ласкающих слух гармоний, пробовал диссонансные аккорды, пока однажды не понял, что в одной простой, но бесконечно повторяющейся мелодии и заложена магия будущего гениального произведения. Его название «Болеро» отсылало к старинному танцу, родившемуся в Испании. В год премьеры сочинения в главном оперном театре Парижа Равель закончил надиктовывать свою автобиографию, в которой признался: «Я французский композитор, но Испания — моя вторая родина».