Музыка счастья: ребёнок Мендельсон
26 марта 2014
В соответствии с требованиями РАО нельзя ставить на паузу и перематывать записи программ.
«Что отличало Шуберта от всех его предшественников — так это то, что он не зарабатывал своей музыкой себе на жизнь. Шуберт писал, потому что он не мог не писать. Поэтому вся его музыка — это нескончаемая песня. Шуберт — это высшая этика, воплощенная в музыке. А что же было дальше?..», — такими словами Михаил Казиник прощается с прекрасным Шубертом и начинает рассказ о своем следующем герое, который уже по-настоящему открыл двери в мир романтизма…
Зачастую, когда речь заходит о величайших композиторах в истории музыки, имя Феликса Мендельсона Бартольди оказывается несправедливо вынесенным за скобками. «Это не просто несправедливость, а дикость, нелепость!», — считает Михаил Казиник.
Феликс Мендельсон родился в семье банкира Авраама Мендельсона. Дедом композитора был знаменитый еврейский философ Мозес Мендельсон, основатель движения Хаскала («еврейского Просвещения»). Несколько лет спустя после рождения Феликса семья Мендельсонов, еврейская по происхождению, приняла лютеранство и взяла вторую фамилию — Бартольди. В 1811 году Мендельсоны перебрались в Берлин.
Юный Феликс рос в богатой творческой и интеллектуальной атмосфере. В доме Мендельсонов часто бывали многие знаменитые люди того времени, в частности, знаменитый философ Фридрих Гегель, выдающийся мыслитель и поэт Иоганн Вольфганг фон Гёте, видный музыкальный педагог и композитор Карл Цельтер.
«Менедльсону повезло, — говорит Михаил Казиник. — Его отец, преуспевающий бизнесмен и банкир, был выдающейся личностью — эрудированной, литературной, мыслящей. Его дед слыл классиком философии и впоследствии вошел в число величайших философов всех времен. В их дом стремились люди, и в этой чарующей обстановке взрослел Феликс Мендельсон. К четырнадцати годам круг чтения был закончен: он выработал тончайшие взгляды на литературу и искусство, владел языками; этот ребёнок был чудом, посланцем богов, и все это понимали. Вся жизнь этого юноши была освещена лаской, счастьем и красотой. Он не знал великих страданий и безумных трагедий, он был словно человек возрождения, перенесенный на новую почву. И вот он-то занимает свое особое место в мировой и европейской музыке…»
