Марина Цветаева

  • 8 августа 2022
В соответствии с требованиями РАО, плеер не разрешает останавливать, перематывать или скачивать записи.
Спрошу я стул, спрошу кровать:
«За что, за что терплю и бедствую?»
«Отцеловал — колесовать:
Другую целовать», — ответствуют.
Жить приучил в самом огне,
Сам бросил — в степь заледенелую!
Вот что ты, милый, сделал мне!
Мой милый, что тебе — я сделала?
Всё ведаю — не прекословь!
Вновь зрячая — уж не любовница!
Где отступается Любовь,
Там подступает Смерть-садовница.
Само — что дерево трясти! —
В срок яблоко спадает спелое…
— За всё, за всё меня прости,
Мой милый, — что тебе я сделала!
Марина Цветаева
Про неё всё известно. А я хочу рассказать о своём путешествии в Елабугу. Когда я пришёл в дом, где она покончила с собой, и я увидел, как жила великая русская поэт, как она жила в комнате, где стояло две кровати (на одной спала она, на другой — её сын), и двум людям невозможно было в этой комнате находиться: они просто не помещались. Надо было, чтобы один встал и ушёл, тогда мог подняться второй.
Мне показали гвоздь, на котором она повесилась. Я пошёл на её могилу. И я ещё раз понял, какой надо обладать невероятной силой духа и какой надо обладать просто силой для того, чтобы, будучи таким нежным человеком, писать такие великие стихи.
Я — есмь. Ты — будешь. Между нами — бездна.
Я пью. Ты жаждешь. Сговориться — тщетно.
Нас десять лет, нас сто тысячелетий
Разъединяют. — Бог мостов не строит.
Будь! — это заповедь моя. Дай — мимо
Пройти, дыханьем не нарушив роста.
Я — есмь. Ты будешь. Через десять вёсен
Ты скажешь: — есмь! — а я скажу: — когда-то…

Последние выпуски программы

Иосиф Бродский

В общем, о нём всё известно: и про военно-послевоенное детство, и про работу геологом, и про знакомство Иосифа Бродского с Анной Ахматовой, которую он выделял среди других молодых, и про арест, и про ссылку, и про эмиграцию, и про Нобелевскую премию — в общем, всё известно и понятно.

Леонид Завальнюк

Наверное, как и все, я был в своё время потрясён словами песни: «И часто плачем мы невольно, Когда дожди стучат в окно, Не потому, что сердцу больно, А потому, что есть оно».

Александр Межиров

Среди поэтов фронтового поколения он был одним из наиболее уважаемых и почитаемых. Фронтовик, был несколько раз ранен, перенёс тиф во время войны, остался жив.