Неосуществленный замысел Рахманинова
Выпуск 482
В соответствии с требованиями РАО нельзя ставить на паузу и перематывать записи программ.
«История в письмах» — так можно назвать рассказ о неосуществленном оперном замысле Сергея Рахманинова. Обратимся к фонду композитора в Музее музыки: к его переписке с друзьями — композитором, теоретиком и педагогом Никитой Морозовым и певцом Михаилом Слоновым. Оба они оказались причастны к разработке оперного проекта.
Весной 1906 года Рахманинов с женой и дочерью Ириной приехали во Флоренцию и остановились в пансионе «Луккези». Письмо Рахманинова Никите Морозову от 1 апреля 1906 года написано на фирменной почтовой бумаге пансиона «Луккези» с красивыми картинками на каждой странице. Именно в этом письме впервые упоминается замысел оперы «Саламбо» по роману Флобера. Композитор только что закончил инструментовку своих опер «Скупой рыцарь» и «Франческа да Римини» и был готов приступить к новой работе. На двух листах четким бисерным почерком Рахманинов изложил полный сценарий оперы в семи картинах.
Композитор предложил написать либретто оперы журналисту Михаилу Свободину, тот согласился, но явно не спешил выполнить обещание, и Рахманинов был вынужден искать другого либреттиста.
К маю Рахманиновы подыскали себе новое жилище — маленький домик на берегу моря, в 10 верстах от Пизы. Рахманинов приглашает Михаила Слонова погостить («У нас одна лишняя комната») и поручает ему писать либретто («Пользуйся только романом. Не брезгай Флобером, таскай у него побольше»).
Напомним: на сюжет романа Флобера о карфагенском полководце Гамилькаре и его дочери Саламбо в свое время сочинял оперу Мусоргский. Увы, замысел не был завершен. Рахманинову этот сюжет тоже очень нравился, и он настоятельно просил Слонова придерживаться текста романа не только в стихах, но даже в сценических ремарках. Вот как излагает свои пожелания ироничный Рахманинов: «Пусть, по Флоберу, висит на воздухе постель и около неё скамья, при помощи которой влезали на постель. Пусть, по Флоберу также, виден только край красного тюфяка и кончик маленькой босой ножки, если против этого ничего не имеет нога примадонны».
В начале июня шла интенсивная совместная работа Рахманинова и Слонова над либретто. Но, к несчастью, в июне тяжело заболела сначала жена Наталья Александровна, а затем дочь Ирина. «А врачи в Пизе плохие», — сокрушается Рахманинов. — Пришлось выписывать профессора из Флоренции, а из Москвы — горничную Марину». Рахманинов отдавал все силы уходу за больными. Как только обеим становится лучше, семья возвращается в Россию. И вот, наконец, письмо от 23 июля Никите Морозову из родного имения Ивановка: «Здесь всё спокойно и тихо. Все здоровы! Внутри меня я чувствую покой, который не давался мне последние месяцы». Но замысел «Саламбо» был оставлен навсегда.
Письма великих композиторов — это живая история музыки.
Н.Ю. Тартаковская
