Танцуя Чехова: «Чайка»
20 февраля 2015
В соответствии с требованиями РАО нельзя ставить на паузу и перематывать записи программ.
«Чайка» — балет Джона Ноймайера по мотивам одноименной пьесы Чехова на музыку Шостаковича. Безмолвным языком танца балетмейстер поведал нам историю о творчестве, сомнении и любви: как любовь может помочь или помешать творчеству, и какая плата ожидает художника за его творение…
«Почему Шостакович и Чехов? Что объединяет эти две удивительные, странные и совершенно разные фигуры?», — спрашивали у Джона Ноймайера. Он отвечал: «Мне кажется, они похожи по страсти и по печали. Для них главное заключается не в словах, а в подтексте — всём, что скрыто за словами». Собственно Шостакович в свое время так и писал: «Мне интересно всё то, что нельзя выразить словом».
21 октября 1895 года Чехов пишет в письме Суворину: «...пишу пьесу. Пишу не без удовольствия, хотя страшно вру против условий сцены. Комедия, три женских роли, шесть мужских, четыре акта, пейзаж (вид на озеро); много разговоров о литературе, мало действия, пять пудов любви».
«Когда Чехов говорит о любви, конечно же, он немного лукавит, — комментирует цитату писателя историк Алексей Пензенский. — Может быть, неосознанно, но всё же. С моей точки зрения, главный персонаж в его произведениях — это человеческое горе. В том или ином виде: либо человек за какое-то мгновение до горя, либо в разгар его прихода, когда он еще этого не понимает. Да и вообще герой Чехова — человек в транзитном состоянии — в переходном. Ведь горе это сильнейший трансформационный фактор, скажет вам любой психолог. И не зря, когда говорят о рассказе „Враги“, отмечают, что Чехову свойственно любоваться едва уловимой красотой человеческого горя. В этом он, пожалуй, остается первым и последним с точки зрения чувства меры».
