Джузеппе Верди — «Сила судьбы»
29 октября 2013
В соответствии с требованиями РАО нельзя ставить на паузу и перематывать записи программ.
Судьба властвует над людьми, и мы всегда бессильны перед ней. Чего бы мы ни хотели, к чему бы ни стремились, если судьба против, то пистолет выстрелит, даже когда его бросают на пол. Так стоит ли мериться силами с судьбой? Ответ на этот вопрос ищем вместе с Джузеппе Верди и его оперой «Сила судьбы»…
«Сила судьбы» — одна из самых пафосных, драматически насыщенных, кровавых и страстных опер в творческом наследии Джузеппе Верди. Непредвиденные стечения обстоятельств, острые конфликты и неимоверная череда смертей сопровождают оперу на всем ее протяжении. Сам композитор не раз признавался: «Я мечтаю о новых больших, красивых, разнообразных, смелых сюжетах, причем предельно смелых». В одном из своих писем Верди писал: «Дайте мне красивый, оригинальный сюжет, интересный, с великолепными ситуациями, страстями, — прежде всего страстями!..».
В «Силе судьбы» накал страстей зашкаливает все мыслимые пределы, рискуя обернуться тотальным абсурдом. «Столь невероятный сюжет мог бы заинтересовать разве что десятилетних подростков, да и то в годах 70-х», — с иронией отмечает Алексей Пензенский. Самой собой возникает вопрос: так что же здесь могло заинтересовать Джузеппе Верди — человека великого, мудрого, знающего жизнь?
«Во времена Верди эта история воспринималась совершенно иначе, — объясняет Алексей Пензенский, — это же век электричества — искра возникает только при разности потенциалов. Должен быть плюс и должен быть минус — тогда и будет страсть, тогда и будет драма. Полюса привлекали Верди, и ему, по большому счету, было неважно, насколько правдоподобен с точки зрения логики, истории и реальной жизнь сюжет. Да и публика об этом не задумывалась — люди были чище и наивнее».
Вторая половина XIX века вновь возвестила о значительности человеческой личности. «Этот процесс, — продолжает Алексей Пензенский, — шёл параллельно с вытеснением церкви. Новые силы, вышедшие на авансцену политической борьбы, любили рядиться в тоги прогрессизма. Они яростно критиковали церковь в лице её конкретных представителей. Они же заменили Бога человеком, возведя последнего в абсолют. Человек с его чувствами, страстями и сиюминутными желаниями стал богом вновь провозглашенной религии. Помноженная на романтическое наследие она породила сюжеты, подобные истории любви дона Альваро и Леоноры…».
