«Еще раз о Гершвине…»
7 апреля 2014
В соответствии с требованиями РАО нельзя ставить на паузу и перематывать записи программ.
Гершвин был настоящим американцем в том смысле, что, как и страна, в которой он родился, не признавал границ-ограничений и всяческих несвобод. А также был уверен в том, что все может… О двух архетипах личности Гершвина размышляем в апрельском выпуске программы «Век американской музыки»…
Он все может… Точнее — он может ровно то, что может себе представить. Он мечтал быть автором популярных песен и автором всемирно признанных классических произведений. Он делал все для того, чтобы добиться именно этого. Пусть были неудачи — у кого не бывает? Но он был успешным ровно настолько, чтобы изменить музыкальный ландшафт.
Великий Гершвин родился 26 сентября 1898 года в Бруклине в Нью-Йорке. Ему было дано имя Яков Гершовиц, последующие трансформации которого привели к ныне всемирно известному Джорджу Гершвину.
На просторах интернета есть видео: 1931 год, Гершвин играет «I Got Rhythm». Темноволосый красавец, одетый по характерной американской моде 1930-х с классной фортепианной техникой и феноменальной улыбкой. Никакого фрака-смокинга, бабочки, зато с колоссальным зарядом радости, изливающейся на всех присутствующих. Даже если эти присутствующие — мы сегодняшние, восемьдесят лет спустя.
А можно ли в музыке Гершвина выделить что-то, что находится в самом центре его музыкантской сущности? Что присутствует всегда — вне зависимости от обстоятельств, окружения, настроения?.. Пожалуй, можно: это радость — необыкновенная радость жизни и восторг от того, что мы можем жить, чувствовать, страдать, любить и… снова радоваться!
Гершвин — едва ли ни единственный в своем поколении композитор, кто умел так ощущать и передавать радость в музыке. В общении с ним это чувство было заразным. Послушайте, например, самое начало «Rhapsody in Blue», той самой, что начинается со знаменитого восходящего соло кларнета, по которому «Рапсодия» узнается моментально. Послушайте запись 1927 года, где за роялем сам Гершвин, а вместе с ним — оркестр Пола Уайтмена. Сочинение это репертуарное — не то слово! Мы знаем множество исполнений, но такого мучительно-сладостного кларнета, такого восторга, смеха, радости — с какими оркестранты играют с Гершвиным, вряд ли можно сыскать…
О двух архетипах личности Гершвина размышляем вместе с Ириной Тушинцевой в апрельском выпуске программы «Век американской музыки»…
