Опера «Иоланта» или как Чайковский попал в десятку

«Иоланта» — последняя, десятая по счёту опера Чайковского. Бесхитростный сюжет об искренней любви, побеждающей слепоту главной героини, казалось бы, проигрывает мистике предшествующей музыкальной драмы композитора — «Пиковой даме». Но не спешите хоронить интригу в «Иоланте». Почему автор не ввёл в число действующих лиц предмет обожания Роберто, вопрошающего в своей знаменитой и узнаваемой всеми арии «Кто может сравниться с Матильдой моей?» Глядишь, одноактная опера растянулась бы на два полноценных действия и освободила режиссёров от головной боли — чем же дополнить «неформат» продолжительностью в 40 минут? На премьерном показе «Иоланты» ровно 130 лет назад по желанию Чайковского станцевали ещё и «Щелкунчика». Свидетелями нерядового события 18 декабря стали зрители Мариинского театра.

В тот вечер, не лишенный суеверия Чайковский вряд ли не волновался. С задачей написать музыку, которая заставляет всех плакать, он прекрасно справился. У каждого из главных героев есть хотя бы одна впечатляющая ария, в ансамбле певцов представлены все классические голоса: король Рене — бас, герцог Роберто — баритон, граф Водемон — тенор, Иоланта — сопрано, её кормилица — контральто, одна из подруг — Лаура —меццо. Симфонические эпизоды уравновешены развернутыми вокальными сценами, есть даже небольшой хор. Образцовая партитура успела отлежаться за год: оркестровку оперы Чайковский закончил в декабре 1891-го. Нотный текст написан за два неполных месяца и был готов уже к началу сентября.

Работа началась с оформления финала. Пётр Ильич явно симпатизировал доблестному Водемону и спешил поженить его с Иолантой, пока Роберто не успел в неё влюбиться и забыть о своей несравненной Матильде, для которой автор почему-то пожалел музыкального материала, в отличие от Рене. Этого персонажа Чайковский наградил замечательной арией «Что скажет он…» с обилием виолончелей в оркестровке. Скрипки стали верными спутницами Иоланты. А вот в интродукции Пётр Ильич использует намеренно только духовые инструменты. Новаторскую задумку коллеги композитора не поняли. Римский-Корсаков в сердцах воскликнул, что оркестровка «на этот раз сделана Чайковским шиворот-навыворот». Даже дирижёр Эдуард Направник, с его феноменальным мастерством «вкусно» подавать премьеры в Мариинском театре, не мог справиться с такой предвзятостью.

Впрочем, за яркими и запоминающимися ариями и дуэтными сценами «Иоланты» лучшие оперные сцены мира встали в очередь. Только в следующем 1893 году её исполняли в Гамбурге, Копенгагене, Стокгольме, наконец, в Москве. В музыкальной истории нет, пожалуй, оперы, разобранной на составляющие больше, чем «Иоланта». А её компактность даёт простор для воображения постановщикам. Кто знает, может быть, какой-нибудь реформатор осмелиться вывести на сцену Матильду, «сверкающую искрами чёрных очей»? Чем не интрига вокруг незрячей львиную долю сюжета «Иоланты»?