«ЦВЕТАЕВА. OPEN»

Н. Курочко: В своих работах вы не в первый раз обращаетесь к Цветаевой. Какое место в вашей жизни занимает её творчество?

А. Дамскер: Трудно определить, какое место в жизни занимает поэт, можно ли вообще выделить этому какой-то сектор. У меня ощущение, что она просто есть, живёт в моём сердце. Это как данность. Особенно когда ты глубоко погружаешься в исследование, а любое творческое осмысление — это исследование личности, характера, судьбы, поэзии.

Н. Курочко: Почему надо защищать поэта? Что побудило вас создать фильм?

А. Дамскер: Мы живём в такое время, которому очень свойственно обесценивание. Под маской разностороннего взгляда на вещи уходят базовые ценностные понятия: честь человека, женщины, поэта, который является нашим национальным, народным достоянием. Когда человек уже не может сам за себя ответить, а поэт и толпа — извечная история, когда этого человека нет в живых, нет даже потомков, которые могли бы ответить на оскорбления, то мне кажется очень важным, чтобы думающие, чувствующие, творческие разные люди, которые являются культурным кодом страны, объединялись и не позволяли грязи прилипать к имени поэта. И хотя можно сказать, что она не нуждается ни в чьей защите, а время само всё расставит на свои места — эта точка зрения мне тоже понятна и знакома, но я думаю, что нужно говорить, нужно давать альтернативную, чистую и подлинную картину, чтобы искажения не закреплялись в истории и сознании людей.

Н. Курочко: Можно ли судить о поэте с бытовой позиции?

А. Дамскер: Совершенно бессмысленно с точки зрения обывателя рассуждать о правилах и нормах поведения поэта. Поэт существует на таком невероятном градусе и в таких сферах, куда бытовой человек добирается редко. Это не значит, что он имеет право творить, что угодно, но это значит, что судить поэта может лишь поэт. Как об этом и говорила Марина Ивановна Цветаева. У Пушкина в письме к Вяземскому сказано, что толпа с удовольствием читает факты из личной жизни писателей и поэтов, потому что в этот момент она испытывает удовольствие, что и поэт так же гадок и низок. Так нет, не так же он гадок и низок как вы, а по-другому, — это слова Александра Сергеевича Пушкина, я говорю примерно, передаю смысл.

Н. Курочко: Нередко Цветаеву обвиняют в том, что она, по сути, убила собственную дочь, когда отправила детей в приют. Как эта тема освещена в фильме?

А. Дамскер: Именно этой теме и посвящён фильм. Это рассказ от рождения Ирины до момента её смерти. Это и есть ответ на те обвинения, которые бросаются в адрес Марины Ивановны Цветаевой. Фильм и есть ответ на этот вопрос.

Н. Курочко: Какую музыку использовали в фильме?

А. Дамскер: Музыка в нашем фильме звучит в исполнении виолончелиста Бориса Андрианова, также использовали фортепиано. Звучит Шостакович и Рахманинов. Выбрали произведения, которые наиболее точно соответствуют и передают то время, его хаотичность, мрачность, а где-то лиричность и трагичность. В общем, эта музыка абсолютно, на мой взгляд, соответствует настроению, смыслам и сути того, что хотелось передать в картине.