Сергей Ролдугин: «Главное, что фестиваль продолжает жить, несмотря на чудовищную атмосферу вокруг»

В рамках программы Транссибирского Арт-фестиваля 29 марта в Красноярской краевой филармонии состоялся большой симфонический вечер. Прозвучали сочинения Камиля Сен-Санса — Концерт для виолончели с оркестром, Интродукция и рондо каприччиозо, романтическая поэма «Муза и поэт» для скрипки, виолончели и оркестра, а также музыка из балета «Весна священная» Фёдора Стравинского. Вместе с Красноярским академическим симфоническим оркестром под управлением художественного руководителя и главного дирижера Владимира Ланде на сцену вышли скрипач Вадим Репин и виолончелист Сергей Ролдугин. Народный артист России, профессор, художественный руководитель Санкт-Петербургского Дома музыки впервые принимает участие в Транссибирском фестивале. Мы поговорили с Сергеем Павловичем о концерте, о том, как важно, чтобы живая музыка как можно чаще звучала в сегодняшнее непростое время, а также о многом другом.

М. Сёмина: Сергей Павлович, каково на ваш взгляд, значение Транссибирского Арт-фестиваля для музыкального мира в целом?

С. Ролдугин: Я считаю, что любой музыкальный фестиваль– это огромное событие. А фестиваль именно академического искусства — самое ценное, что может быть сделано для развития культуры в нашей стране. И то, что Вадим Репин смог организовать этот проект здесь, в Сибири, в таком значимом для России регионе, это — подвиг. И самое главное, что фестиваль продолжает жить, несмотря на чудовищную атмосферу вокруг. Приезжают музыканты из разных городов, зарубежные артисты, слушатели приходят на концерты. А это значит, что всё-таки на земле остались ещё люди, которые понимают, где действительно правда жизни.

М. Сёмина: А как давно вы знакомы с Вадимом Репиным?

С. Ролдугин: Так сложилось, что когда я уже знал Вадима Репина, он меня ещё не знал. Я работал в Петербурге, когда этот маленький гений приезжал туда играть с оркестром Мариинского театра, с Валерой Гергиевым. И я с Вадимом вместе музицировал как солист оркестра. Ещё тогда я понял, что мальчик станет всемирно известным музыкантом, что это явление какое-то особенное. И я очень рад, что звёздочка не потухла, а наоборот, превратилась в целую вселенную.

М. Сёмина: Какие впечатления остались от сотрудничества с Красноярским академическим симфоническим оркестром под управлением Владимира Ланде?

С. Ролдугин: Я даже не могу назвать это сотрудничеством или работой. Мы просто все получали удовольствие. Ведь мы играем замечательную музыку, годами проверенную, любимую всем человечеством. И мы с Вадимом Репиным участвуем во всём этом великолепном действе вместе с людьми, которые играют в оркестре, вместе с прекрасным дирижёром Владимиром Ланде. Он постарался найти в этих известных произведениях какие-то новые краски, передать это видение своим коллегам-музыкантам, которые, в свою очередь, даже не то, чтобы подчиняются, они сопереживают, разделяют этот взгляд и также получают удовольствие от процесса. И я счастлив, что мы приняли участие в ещё одном прославлении гениальной музыки, которая была и останется в веках, что своим выступлением мы в очередной раз утверждаем авторитет этих композиторов для нашего времени.

М. Сёмина: А в чем заключается драматургия программы сегодняшнего концерта, как сочетаются два таких разных композитора — Сен-Санс и Стравинский?

С. Ролдугин: Да, они действительно очень разные. Но, несмотря на это, их музыка отражает единое стремление человечества обнаружить красоту своей эпохи. Сен-Санс уделял больше внимания лиризму, хотя и драма здесь тоже есть. А вот Стравинский обращался к другим областям человеческих эмоций. Он был новатором в этом смысле, потому что находил в каких-то бытовых, комических, саркастических или даже ужасающих моментах особенную привлекательность, иной взгляд на привычные вещи. Это очень удивительный момент. Мне кажется, слушатель, познакомившись с такой музыкой и поняв её, начинает по-другому смотреть на мир. Что это значит? Человек начинает развиваться, ему становится интересен каждый его день.

М. Сёмина: А насколько сложно музыканту передать весь этот замысел композитора, его эмоции, его взгляд на жизнь?

С. Ролдугин: Академическая музыка — это вообще очень сложный вид деятельности, на мой взгляд. Помимо того, что музыкант должен быть одарён, он должен ещё и иметь способности физиологические — хороший слух, память, внимание и так далее. Это особенные люди, которые проходят на разных этапах своего формирования жёсткий отбор. Кому-то дано стать великим, кому-то — нет. Существует очень много параметров, которые должны совпасть для того, чтобы человек смог выйти на сцену и увлечь других своим выступлением. Но каждый должен найти себя именно в своей области. Я знаю гениальных людей, которые и двух нот связать не могут, но они гениальные в чём-то другом.

М. Сёмина: Сергей Павлович, как вы настраиваетесь на выступление? Есть ли какие-то определённые действия, которые стали для вас за долгие годы успешной карьеры, в некотором смысле, привычкой?

С. Ролдугин: Каждый концерт — уникальный, у меня нет какого-то сформировавшегося ритуала для того, чтобы подготовиться или как-то настроиться на выступление. Бывает, что на сцену выходишь практически из самолёта, бывает, приезжаешь и пару дней перед концертом не знаешь куда себя деть. Если график плотный, то иногда просто хочется выспаться, это и будет лучшей подготовкой к концерту. Всё всегда происходит по-разному. Но в любых ситуациях и состояниях спасает музыка. Начинаешь играть и забываешь абсолютно обо всём. Когда меня спрашивают: вам страшнее играть в Нью-Йорке, например, или в каком-нибудь Урюпинске, я отвечаю — мне совершенно всё равно, где играть, и это чистая правда. Когда я выхожу на сцену, я, прежде всего, выступаю перед Богом, перед людьми, перед самой музыкой. Я с одинаковым волнением и ответственностью подхожу к любому концерту, неважно, где он проходит. Когда я несколько лет назад с Валерием Гергиевым играл концерт в Сирии, в Пальмире, почти сразу после освобождения города, меня спросили — страшно ли было? Страшно было, когда мне показали то место, где погибло много людей, но, когда я сел за инструмент, я уже ничего этого не помнил. Мне надо было играть, и это было самым важным в тот момент.

М. Сёмина: Сергей Павлович, а как, на ваш взгляд, сейчас развивается виолончельная школа и, в целом, исполнительское искусство в нашей стране?

С. Ролдугин: Так сложилось волею судьбы, что сейчас я занимаюсь Санкт-Петербургским домом музыки. Это центр, который как раз помогает молодым талантливым академическим музыкантам выстроить свой звёздный путь. Таким образом, я, можно сказать, напрямую связан с нашим будущим в сфере исполнительского искусства. Я наблюдаю, кто как развивается, и одарённых солистов очень много. Но как таковая школа — это, прежде всего, педагоги, те, кто поддерживают и развивают таланты юных музыкантов. Вот они достойны памятников. Потому что даже гениальный исполнитель далеко не всегда может быть хорошим наставником, способным действительно передать знания и навыки будущему поколению. Надо иметь совершенно другой талант, чтобы разглядеть дар в ученике и в правильном направлении его развивать. И пока такие педагоги есть, я считаю, наша инструментальная музыкальная школа будет процветать.

Следующий концерт Транссибирского Арт-фестиваля пройдёт 30 марта в Новосибирске, на сцене Государственного концертного зала имени Арнольда Каца. В программе «Золотые звуки Серебряного века» выступят пианистка Басиния Шульман и артист театра и кино Вениамин Смехов. В сопровождении музыки Скрябина, Прокофьева и Шостаковича прозвучат стихи Пастернака, Северянина и Маяковского.