Гайдн. Последний концерт

В последние годы жизни Гайдна слухи о его смерти появлялись с завидной регулярностью. В 1805 году маэстро проболел празднование своего семидесятитрёхлетия. Информация распространилась в искажённом виде, и музыкальная Европа начала готовиться к скорби. Итальянец Луиджи Керубини, композитор и директор Парижской консерватории, написал кантату на смерть Гайдна. К тому же в честь якобы усопшего во французской столице отрепетировали Реквием Моцарта. Маэстро к тому времени уже успел привыкнуть, что его хоронят несколько раньше времени. Он саркастически заметил, что ради соблюдения приличий ему стоило бы приехать в Париж и дирижировать исполнением обоих произведений.

Последний раз Гайдн появился на публике 27 марта 1808 года. В Большом зале Венского университета Общество любителей концертов закрывало сезон. Центром событий решили сделать ораторию «Сотворение мира», увязав торжества с семидесятишестилетием автора. Состояние здоровья и ясная погода позволили Гайдну присутствовать при исполнении.

Князь Эстерхази предоставил маэстро специальный экипаж. В нём он медленно подъехал к концертному залу. Столпотворение было столь велико, что следить за порядком вызвали военный наряд. К тому времени композитор уже практически не мог ходить. На кресле его подняли над толпой и под звуки труб и литавр внесли в зал. Его усадили между княгиней Эстерхази и известной венской пианисткой Магдаленой Курцбек. Представители аристократии, австрийской и иностранной, расположились поблизости. Княгине показалось, что Гайдн сидит на сквозняке, и она накинула на него свою шаль. Тут же за ней последовали многие знатные дамы. И вскоре маэстро был укутан, как младенец.

В зале присутствовали все ведущие музыканты Вены, включая пианиста-виртуоза Иоганна Гуммеля и руководителя Венского музыкального общества Антонио Сальери. На этот концерт прибыл и Бетховен. Он публично поцеловал руку учителя. Гайдн поцеловал его в ответ, обнял и благословил.

Перед началом исполнения маэстро подкрепил вином истощённые силы, но всё же целиком свою ораторию выслушать не смог. В первом антракте слабым, прерывающимся голосом и жестами сумел он выразить собравшимся сердечную признательность и лучшие пожелания. Все были глубоко тронуты и со слезами на глазах наблюдали, как великого мастера с почётом выносят из зала. Гайдна усадили в экипаж, который отвёз его домой — в венский пригород.

В этот вечер поэт Генрих Йозеф фон Коллин успел вручить Гайдну торжественную оду. Стихотворение, написанное по случаю знаменательного события, содержало такую строфу: