Музыка и хореография

«Говорить о музыке — всё равно что танцевать об архитектуре». Эта фраза приписывается сразу нескольким людям, и точное её авторство мне выяснить не удалось.

Говорить о музыке и правда не так просто, и это наверняка в будущем станет темой отдельного нашего эссе, ведь нам неизбежно приходится это делать — переводить с музыкального языка на словесный и обратно. Ну, а танцевать об архитектуре и вовсе нонсенс.

Но вот о чём хочется сказать: а можно ли танцевать о музыке? Или играть о хореографии? Что так роднит эти два вида искусства, если то и дело напрашиваются параллели?

С хореографией яснее. Она без музыки пусть и бывает, наверное, но всё же крайне редко. А музыкальность — одно из главных качеств талантливого танцовщика и хореографа. Музыкальный ритм и темп, музыкальная форма, фраза — всё это отражается в хореографической постановке. Мне посчастливилось наблюдать, как великий Владимир Васильев слышал музыку, и на ходу у него рождался номер-импровизация: музыка сама подсказывала ему движения, необыкновенно органично соответствующие тончайшим музыкальным движениям души композитора, усиливающие эмоциональное воздействие звуков. Можно услышать выражение «музыкальные руки» — о балерине, например. Или «певучие, длинные линии фразы» — в рисунке танца.

А можем ли мы говорить о хореографии в музыкальном искусстве? Здесь всё вовсе не так очевидно…

Однако если мы, музыканты, извлекаем из инструментов звуки с помощью движений нашего тела, то это ведь, получается, искусство в чём-то и пластическое тоже. Точность штриха, свобода исполнительского аппарата — всё это у классного музыканта выглядит очень гармонично с точки зрения одновременно и эргономичности, и эмоциональности используемых движений. А паузы?! Вот где настоящее царство жеста! Можно либо точно выверенным жестом, позой за инструментом усилить драматическое впечатление от паузы, либо, наоборот, уничтожить её риторический смысл, если жест был не продуман или выбран неправильно.

Ещё одна сторона хореографии в помощь музыке — это физические законы, согласно которым танцовщик, к примеру, или взмывает вверх, или в предопределённое время приземляется. Многие пассажи у Шопена максимально хореографичны (недаром постановщики так любят его музыку), но и музыканту-исполнителю в этом случае необходимо понимание чисто физических законов: всемирного тяготения, инерции движения и многих других!

Очень многому мы, исполнители-инструменталисты, можем научиться, наблюдая за великим искусством балета. Поэтому играть, помня о хореографии, не только возможно, но и в некоторых случаях очень важно.