Табула пятая. Счастье от ума

В жаркий июльский день человек с чашкой горячей воды незаметно прошмыгнул за кулисы Карнеги-холла. Поджидающий его там Крейслер опустил в горячую воду кончики пальцев. Однажды скрипач раскроет секрет необычного ритуала: так, мол, перед выступлением он согревает руки всего за несколько секунд вместо часового разыгрывания.

Достигнув пика карьеры, артист почти перестал упражняться. Разговоры о его небезупречной технике постоянно велись в профессиональной среде. Фриц реагировал на критику с иронией, заявляя, что при помощи самогипноза уверил себя в том, что заниматься ему не нужно: «Когда я играю на концерте, я не знаю, что делают мои пальцы. Я концентрируюсь на идеале музыки, которую слышу в голове».

С интриги начались гастроли по стране Восходящего солнца: организаторы тура уже на месте поменяли программу. Некоторые сочинения Фриц не играл много лет. Решил через прессу попросить японцев принести ему нужные ноты. Уже следующим вечером блестяще отыграл концерт. Тогда и поползли слухи о том, что ещё в детстве Крейслера мог запрограммировать на успех психиатр Зигмунд Фрейд, постоянный партнёр отца Фрица по шахматам.

Скрипач-любитель Самуэль Крейслер первым обнаружил талант у сына и взялся за его обучение. Мальчик был невероятно усердным. В 7 лет поступил в Венскую консерваторию. По выучке уже тогда превосходил взрослых однокурсников. Его называли наследником Паганини. Соглашался, но с оговоркой, что не станет, как итальянец, рвать струны на скрипке. Крейслер играл короткими штрихами, используя не всю длину смычка. На вопрос об особенной технике отделался отговоркой, что у него «слишком короткие руки». Позже уже по классике использовал всю длину смычка. Причины изменений свёл к шутке: мол, подтянулся и в росте, и в профессиональном мастерстве.