Шлягер в классической музыке. Как «Хабанера» породнилась с танго «Ревность»

Размышляя над феноменом возникновения шлягеров в классической музыке, Михаил Казиник переходит к большим формам, где на пьедестале незыблемой популярности воцарилась опера великого Жоржа Бизе — «Кармен»…

«Кармен» — бесспорно, оперная «любимица» всех людей на земле. Яркая, блистательная увертюра, знаменитая тема Тореадора, страстные куплеты Эскамильо и, конечно, пленительная «Хабанера» — все эти мелодии стали не только самостоятельными музыкальными номерами, но и достоянием рекордного количества личных плей-листов меломанов по всему миру, даже тех, кто весьма далек от оперного искусства.

Что это — мистика, наваждение, коллективное бессознательное?.. Нет, — говорит Михаил Казиник, — все дело в специфической музыкальной биоритмике. Доказывая это, он тут же находит «младшую сестренку» великолепной «Хабанеры» — танго «Ревность» малоизвестного датского композитора Якоба Гадэ. Не далее, как в 70-х годах прошлого века, это танго исполнялось на планете каждую минуту, и только песня «Yesterday» в исполнении «Beatles» могла превзойти его успех. А гонорары композитора, как автора танго «Ревность», были настолько велики, что это позволило Гадэ завершить карьеру профессионального музыканта и уехать жить в сельскую местность…

Михаил Казиник: «…На самом деле это подтверждает одну очень простую вещь, что почти любой шлягер — это никогда не новое, а повторение того, что уже не раз было. Многие любители песенных шлягеров порой даже не подозревают о том, что слушают одно и то же, только поданное под разными „соусами“. Ни для кого не секрет, что салат, поданный в потоке обычной столовой, и тот же самый салат, преподнесенный галантным официантом в красивой тарелке и особым образом украшенный, воспринимается по-разному. Нечто похожее происходит и с музыкой…»