Табула шестая. Ты моя мелодия

Ей было под 30, но ещё никто не водил её под венец. Екатерина Сергеевна Протопопова, талантливая и капризная, немощная и желанная. Жена Александра Бородина, его добрый и злой гений в одном флаконе.

Он называл её Коковкой и Точечкой, Фонтанчиком разных приятностей. «Без тебя ужасно пусто и тихо, не кричится, не поётся, не гамится», — грустил композитор. Сохранилось её единственное фото: хрупкая женщина неулыбчиво смотрит в объектив, подперев рукой щёку. У неё миловидное округлое лицо, выпуклый лоб, большие глаза, русые волосы собраны в низкий пучок. Это дочь священника из Москвы, хорошая пианистка, старая дева и бесприданница.

Однажды она приедет в Гейдельберг то ли от астмы лечиться, то ли от чахотки. А здесь — он, чернявый стеснительный красавец, моложе на год. И вот уже запись в дневнике: «с пяти утра до пяти вечера у него химическая лаборатория; с пяти до восьми — наши прогулки по горам, с девяти до двенадцати ночи — музыка в зале пансиона». Они поженятся через два года, но как! Ни свадьбы, ни гостей, лишь тайное венчание под Петербургом, в храме при психбольнице. Молодая уже не молода, ей 30 лет, но в церковной метрике, видимо, по просьбе невесты, напишут 18.

Коковка не подарит мужу ни ребёнка, ни настоящей семьи. Их брак будет, по сути, гостевым. Он — в Питере, она из-за больных лёгких по полгода живёт в Москве. Объединяются по праздникам, летом на даче да зимой в столице, но ради этого жёнушка не желает менять привычный образ жизни. Просыпается днём, часа в два, обедает ночью, а ложится под утро. Их четырёхкомнатная столичная квартира «гудит» от родственников, гостей, приживалок и знакомых. Дым стоит коромыслом. Дневная норма мадам Бородиной — 40 папиросок! После бессонной ночи её муж встаёт засветло, идёт в лабораторию, потом читает лекции в Академии и на женских курсах. А ведь ещё концерты и партитуры, которые годами ждут автора. Со стороны такая жизнь кажется кошмаром, а изнутри?

Она ему из Москвы: «Сашенька, миленький, страшно и тоскливо».

Он в ответ: «Приезжай скорее; поплачь у меня на груди; дай поплакать с тобой».

Несмотря на все увлечения, она останется для него самой нежной мелодией любви. Эта мелодия сложится в звуки гениального Ноктюрна из Второго квартета. Он посвящён 20-летию одного события, которое случилось в Гейдельберге в далёком 1861 году. Догадываетесь, какого?