Табула десятая. «Я едва ли не бредил вальсом…»

Среди современников Арам Хачатурян слыл вспыльчивым, но отходчивым. Демонстрацией сильной гневливости были по максимуму оттянутые подтяжки на брюках. Он отпускал резинки как спусковой крючок на оружейном затворе, но жёсткий щелчок в итоге получал сам, а не его оппонент. В профессиональных дуэлях композитор не участвовал, пока не получил заказ написать музыку к новому спектаклю «Маскарад» по драме Лермонтова.

«Убивать» кого-то из коллег было не нужно. Задача стояла куда более дерзкой — выиграть мирным путём заочный поединок у признанного классика Александра Глазунова. Его музыка звучала в революционной и пафосной постановке Мейерхольда и не сходила с афиш более 20 лет. Хачатурян, как заядлый театрал, видел спектакль. Он вызвал у него много вопросов. Почему в нотном тексте не оказалось вальса, заданного самим Лермонтовым? Ведь главная героиня Нина так взволнованно о нём вспоминает, вернувшись с рокового вечера. Почему в сцене бала, наполненной грозовыми предчувствиями беды, демоническим напряжением звучит «Вальс-фантазия» Михаила Глинки, задуманный изначально как салонная пьеса?

К слову сказать, в тексте Лермонтова авторские отсылки к музыкальному сопровождению довольно скупы. Хачатурян пытается читать между строк, стараясь уловить оттенки переменчивых настроений героев. Он ищет тему, которая, по его мнению, должна быть и «новой», и «хорошей», иными словами — достойной. «Я буквально потерял покой, едва ли не бредил вальсом», — признается потом Арам Ильич. У композитора не получался средний кусок номера, отнюдь не вальсовый, а созвучный полонезу и мазурке. Именно эти танцы как раз и были использованы Глазуновым в его версии «Маскарада». Но никакого сходства. Хачатурян отдаёт дань бальным традициям 19 века совсем недолго — всего лишь сорок тактов, а потом возвращается к прежней затаённо-взволнованной мелодии.

Арам Ильич сочинил вальс, который загипнотизировал публику, пришедшую на премьеру постановки в театре имени Вахтангова 21 июня 1941 года. Эффектные каскады увлекали в опасный водоворот сюжета и предвещали трагическую развязку. На следующий день началась война. Во время обстрелов Москвы в здание театра попала бомба. Осколками убило исполнителя одной из главных ролей. Труппу эвакуировали. Артисты — народ суеверный. Рубен Симонов, главный режиссёр, постановщик и близкий друг Арама Ильича вычеркнул «Маскарад» из репертуара навсегда.

Стал ли такой поворот событий для Хачатуряна ударом в спину? Больно, но не смертельно. Ведь Вальс остался жить на филармонической сцене. Он открывает симфоническую сюиту, скомпонованную композитором из нескольких музыкальных номеров спектакля. Работа была сделана ещё во время войны. После её окончания Хачатурян и Симонов создали лишь один совместный спектакль. Потом они мирно разошлись в разные стороны.