Книга, которая на меня повлияла

Вопрос, который мы часто задаём, когда хотим узнать человека и его взгляды на жизнь — какие книги на вас больше всего повлияли? Ответы, как правило, представляют большой интерес и разброс вариантов. У меня тоже есть ответ: на меня больше всего, причём с огромным отрывом, повлияла великая книга «12 стульев». Могу цитировать её практически с любого места и почти дословно: в одном из выпусков я уже говорила в отношении музыки о том, что всё, что выучено в детстве, записано в памяти навсегда. Так вот, оказывается, книг и цитат из них это тоже касается. И то, что среди самых важных для меня человеческих черт характера на одном из первых мест стоит интеллектуальное чувство юмора — совершенно не случайно. Но у нас всё-таки музыкальная радиостанция, поэтому поговорим ещё об одной замечательной книге, которая на меня повлияла.

Я была ученицей младших классов, когда мне в руки попала маленькая брошюрка в мягкой обложке, которая называлась понятно и для меня интересно: «В классе рояля». Автор — Натан Ефимович Перельман, профессор Ленинградской консерватории. Книга выглядела не совсем обычно: она состояла из череды совсем коротких высказываний, разрозненных мыслей, и поэтому читать её можно было с любого места. Автор в лаконичной, даже афористичной форме выразил свои музыкальные наблюдения за многие годы педагогического и исполнительского опыта. Казалось бы, книга совсем не для начинающей обучение маленькой девочки. Но, однако, я не могла от неё оторваться и много-много недель подряд читала её в метро по дороге в школу, пройдя всю книжку по многу раз. Конечно, многое мне было непонятно хотя бы потому, что я ещё не знакома была с сочинениями, о которых идёт речь. Но что-то уже было и доступно моему пониманию. А возвращаясь к этой книжице годы спустя, я в этих чудесных сокровищах обнаруживала новый смысл на новой доступной мне глубине. А теперь, когда я преподаю, многие прекрасные формулировки всплывают в моей памяти и я их цитирую студентам. Например, такое: «Быстрый шопеновский пассаж содержит в себе интонационного материала на пять-шесть ноктюрнов. Поняв это, будешь относиться к нему бережнее». Или: «Нельзя, играя трагедию, жестикулировать комедию; нельзя, играя Прокофьева, жестикулировать Мендельсона. Жестикуляция — стиль. Жестикулировать надо не „себя“, а автора».

Наблюдения Натана Ефимовича касаются не только музыкальной педагогики, но и жизни. Вот, например, мысль, до которой я дошла своим умом, и уже потом, перечитывая, увидела, что профессор тоже говорил об этом:

«Настоящий музыкант отдыхает не ОТ МУЗЫКИ, А ДЛЯ МУЗЫКИ.»

Я не буду цитировать вам всю эту замечательную книжечку — найдите и почитайте, особенно если вы пианист. Только ещё одна цитата. Мне она кажется провидческой и применимой к нашему времени тоже.

«Зуд ХХ века не встревожил, слава богу, нашу скромную бело-черную клавиатуру. Она и не цветная, и не многоканальная, и не тумблерная. Она просто, как и была, неисчерпаемо прекрасна».