Вспоминая Марию Гринберг. Передача вторая
- 9 ноября 2008
В соответствии с требованиями РАО, плеер не разрешает останавливать, перематывать или скачивать записи.
Сергей Яковенко продолжает свой рассказ о замечательной пианистке Марии Гринберг, с которой ему довелось сотрудничать и близко общаться. Вместе они сделали шесть музыкальных программ…
Сергей Яковенко: «Мария Израилевна редко прибегала к каким-то литературно-художественным образам, ассоциациям, поэтому очень непросто было работать с ней в ансамбле. Я был намного младше и менее опытен. Мне хотелось, что бы она меня как-нибудь учила. Но тут, с одной стороны, видимо сказывался ее характер, а с другой стороны — чувство такта. Ведь, в общем, в ансамбле люди должны быть на равных. Она видимо стеснялась быть ментором. Хотя лучше бы она этого не делала…»
Мария Гринберг выехала за год до смерти в Голландию, а потом еще раз. Рецензии были переполнены восхищением — таких исполнителей там еще не слышали. Когда она вставала из-за рояля, ей как будто было неловко за то, что ей так аплодировали. К тому времени она уже была переполнена музыкой и этим счастьем от музыки.
Прожив нелегкую жизнь, Мария Гринберг говорила: «У меня все будет после смерти…» Будучи в этом уверенной, жизненные блага ее не прельщали. Она была необыкновенно скромным человеком, друзей у нее было немного, но очень верные друзья, которым она доверяла. В друзьях она была счастлива. В искусстве, которое она беззаветно любила и которому была преданна — тоже. А что касается какого-то быта, то ей это было неинтересно. Да и славы было маловато. Она была только Заслуженной артисткой, в то время как, будучи уже музыкантом совершенно другого ранга, давно заслуживала более высокого звания. Она просила: «Объявляйте меня, пожалуйста, — пианистка Мария Гринберг». И в этом была определенная мудрость, когда задумываешься о том, что есть имя, а есть звание. И имея имя Марии Гринберг, звание уже было не нужно…
