«Маяковский»

Много лет назад выдающийся артист Геннадий Викторович Хазанов дал мне как критику несколько полезных советов и, в частности, справедливо заметил, что критики часто категоричны в своих утверждениях в то время, как театр — искусство живое. И правильнее, вынося тот или другой суровый вердикт, оставить актерам и театру возможность в следующий раз сыграть лучше. Этой историей мне хочется предварить отчет о просмотре муздрамы «Маяковский», которую перед тем, как уйти в отпуск, сыграли в московском театре «Ленком». Режиссер-постановщик спектакля и он же — главный режиссер «Ленкома» Алексей Франдетти в своем телеграмм-канале уже успел выразить недоумение: некоторые позволяют себе критически отзываться об увиденном, хотя первые показы, мол, специально назывались предпремьерными и к сентябрьской премьере многое изменится. Хочется надеяться, к лучшему.

Одновременно очевидно, что многие составляющие спектакля, скорее всего, останутся без изменений, — скажем, музыкой Василия Вакуленко (он же Баста) Алексей Франдетти накануне и в дни предпремьерных показов восхищался неустанно, такие же примерно эмоции вызывали у режиссера-постановщика и костюмы Анастасии Пугашкиной и Екатерины Гутковской, которые — и музыка, и костюмы — в получающемся спектакле странным образом одинаково отвечали за внешнюю сторону, являются яркой оберткой, иллюминируя серьезные проблемы с содержанием. Я в музыке себя специалистом считать не могу, поэтому готов согласиться с тем, что музыка Басты — прекрасная. Но в муздраме, раз уж жанр определен так самим режиссером, драма, конечно, не на первом, а верней сказать — на последнем месте, но всё-таки и для нее надо было найти место. Значит, важно не только, как поют, но и что поют, и как играют актеры, — всё то, что важно и в обычном спектакле обыкновенного драматического театра. А не только дефиле сменяющих друг друга эффектных и, может быть, модных, но не слишком удобных костюмов и экстравагантных шляп.

Первое замечание — к стихам. Маяковский сам и другие герои стихи Маяковского читают как рэп. Стихи Маяковского с этой новой нагрузкой справляются и всё бы ничего, если бы кому-то — то ли автору пьесы Нике Симоновой, то ли кому-то другому или третьему — не пришло в голову стихи Маяковского улучшить или усовершенствовать. Трудно даже сказать в угоду чему — ритму или, может быть, чьему-то вкусу (у Маяковского, кстати, имеются «Стихи о разнице вкусов»!). В строчку «В терновом венце революций грядет шестнадцатый год» добавляют слово… Не хватило авторам спектакля написанного Маяковским. Добавили. На их взгляд, стало еще лучше. На мой взгляд, стало хуже, но главное — стало понятно, что авторы спектакля не очень понимают Маяковского. В принципе. Не понимают, почему Маяковский написал: «Ни тебе аванса, ни пивной…» в стихотворении памяти Есенина. И тут добавляют! Когда-то подобное членовредительство по отношению к поэзии Мандельштама допустила Пугачева. Мандельштам, вернувшись из ссылки, написал: «Петербург, у меня еще есть адреса, По которым найду мертвецов голоса». Из песни, говорят, слово не выкинуть, а из стихотворения, оказалось, можно — и в песне никаких пугающих мертвецов нету. Можно выкинуть слово, а можно, наоборот, вписать, как в муздраме «Маяковский» в «Ленкоме». И то, и другое на слух воспринимается как осквернение даже не могил, а вполне еще живых стихов.

Тексты, которые звучат из уст других героев, можно цитировать как юмористические миниатюры, но для музыкального театра это — не новость. В конце концов, при жизни Маяковского не все писали так же хорошо, как он.

Ещё один важный и трудно исправимый недостаток предпремьерной муздрамы, — отсутствие истории. На сцене более или менее скомкано или, можно сказать, пунктирно пересказывается биография Маяковского в то время, как театр, сцена нуждаются в пьесе, успех которой сильно зависит от наличия завязки, кульминации и развязки, внешнего и внутреннего конфликта, чего в показанной муздраме нет, во всяком случае — пока. Написанное Никой Симоновой пьесой можно назвать в том только смысле, что на бумаге у нее, как положено в пьесе, слева обозначено кто говорит, а справа — что говорит этот персонаж.

Третий существенный недостаток как раз исправим, но пока, на первых показах спектаклю о Маяковском не хватало… Маяковского, героя. Особенно такого, чтобы можно было поверить в его бушующую страсть к Лиле, к Татьяне, к Веронике: артист Игорь Коняхин каждую из них обнимает на сцене, хватает, прижимает к себе и прижимается к ним, но энергии в этом, как и художественной правды нет, во всяком случае пока.

В свете сказанного появление открывающей второй акт арии «Вечно молодой… вечно пьяный» группы «Смысловые галлюцинации» уже и не шокировало.