Ярослав Судзиловский: «Мне хотелось открывать что-то новое…»
- 6 декабря 2014
В соответствии с требованиями РАО, плеер не разрешает останавливать, перематывать или скачивать записи.
Его называют самым известным и эпатажным композитором молодого поколения из России, хотя он вырос в классической музыкальной семье. Его отец — знаменитый виолончелист. Прабабушка стояла у истоков гнесинских учебных заведений. В гостях у Владимира Молчанова — композитор, идеолог, виолончелист, эссеист и педагог — Ярослав Судзиловский.
Ярослав получил традиционное музыкальное образование — сначала в Гнесинской музыкальной школе под руководством своего отца Народного артиста России Сергея Судзиловского, а затем в Московской консерватории у профессора Н. Н. Шаховской по классу виолончели и в аспирантуре.
Ярослав Судзиловский: «Уже тогда я стал интересоваться современным искусством и начал активно исполнять музыку наших композиторов, — рассказывает Ярослав. — Мне было как-то тесно в академических рамках виолончельного репертуара и мне хотелось открывать что-то новое. Поэтому после аспирантуры я резко решил сочинять и начал с балетов — это были сразу симфонические партитуры».
В 2006 году Ярослав окончил Московскую консерваторию как композитор у профессора К. С. Хачатуряна. Тогда же был принят в Союз композиторов России и Ассоциацию современной музыки-2.
Параллельно он создал возглавил еще одну Ассоциацию — собственного имени, где музыканты общаются на неведомом «питтовском» языке и проповедуют Доктрину «Композитор — 21».
О том, что это такое, и какие перемены ожидают композиторскую профессию в будущем, автор незаурядных концепций поведал в беседе Владимиру Молчанову.
Ярослав Судзиловский: «Да, я утверждаю, что все музыканты — шизофреники. Дело в том, что музыкальный звук является физическим телом. Звуковая волна — это физический элемент. И когда ребенок с трех лет по десять часов в стуки пропускает через себя звуковую волну, это в любом случае воздействует на его психику и как-то изменяет её. Даже если посмотреть на это с медицинской точки зрения, то музыканты по-другому мыслят и воспринимают мир. Это совершенно нормально, и это не оскорбление — это просто факт. Я и сам о себе могу сказать, что я совершенно ненормальный».
