Михаил Лавровский: «Я бы не смог работать на Западе…»
21 апреля 2012
В соответствии с требованиями РАО нельзя ставить на паузу и перематывать записи программ.
Владимир Молчанов продолжает общение с выдающимся балетным танцовщиком, народным артистом СССР Михаилом Лавровским.
В нынешней программе Михаил Леонидович рассказывает об эпохе Григоровича в Большом, волне эмиграций балетных артистов из СССР, печальной судьбе русского танцовщика Александра Годунова, а также о своей творческой деятельности сегодня.
Михаил Лавровский об эмиграциях: «Нуриева я знал очень мало — он был старше меня по классу. Но я его наблюдал и часто спрашивал, как делать то или иное движение. Потом, когда он приехал в Ленинград, сказал: «Так надоел мне Лавровский — то одно покажи ему, то другое». Там не менее, он меня очень интересовал. Нуриев был гениальным танцовщиком, но очень эмоциональным. После своего оглушительного успеха за рубежом он сразу же понял, что в Москву ему ехать не нужно, потому что оттуда он уже не выйдет. И он убежал. Что касается Макаровой и Барышникова — величайшей балерины и не менее уникального танцовщика — то они были гораздо более жесткими и практичными по своим расчетам. Здесь не было никаких сантиментов. Они сознательно выбрали то, что им было нужно — танец, мировое признание и хорошее денежное состояние. И они полностью это получили.
Мне тоже предлагали поработать за рубежом, когда в Лондоне в 1969 году мы представляли «Спартака» на сцене Ковент-Гардена. Тот «Спартак», в котором я участвовал, имел невероятный успех: антракт между актами длился час — полчаса мы кланялись и еще полчаса меняли декорации. Ко мне тогда подошел представитель из посольства и сказал: «Если вы хотите поработать, то, пожалуйста, — три, четыре месяца, полгода, сколько угодно». Три месяца я бы там поработал, но тогда мои личные обстоятельства не позволили мне остаться. А когда я думал об этом впоследствии, то понял, что я бы и не смог. Для этого нужен особый склад характера. Во-первых, мне и в Большом театре было очень хорошо. Во-вторых, наша страна была настолько значима у нас в сердцах, головах и душах — мы так к этому относились, и к нам относился так народ. Искусство руководило всем — вот так тогда было. Отношение к нам было соответствующее — мы были героями своей страны! Да и потом, мама, брат, близкие и родственники, друзья — все были здесь; а еще — Большой театр, лучший театр в мире, замечательное творчество, интересные спектакли!.. Ну, зачем оставаться в чужой стране, имея все это? Я, очевидно, человек сентиментальный, и меня очень тянуло домой — без родины я не мог…»
