Титанизм в лицах: «Тит Андроник»
- 15 июня 2014
В соответствии с требованиями РАО, плеер не разрешает останавливать, перематывать или скачивать записи.
О неизбывной популярности «кровавой драмы» во все времена и её влиянии на жизнь общества авторы программы «Лабиринты» размышляют в связи с трагедией Уильяма Шекспира «Тит Андроник» и её экранизацией «Тит — правитель Рима» с Энтони Хопкинсом и Джессикой Лэнг в главных ролях…
Евгений Жаринов: «Все шекспировские драмы, не только „Тит Андроник“, наполнены трупами, кровью, жестокостью, потому что перед нами, как это объясняет Алексей Лосев, — титанизм. Это не живые люди — это титаны. Это люди, возомнившие себя богами, для которых убийство словами Пушкина лишь „простое телодвижение“. И поэтому даже такой милый мальчик, как Ромео, весь из себя влюбленный юноша, убивает Париса, пришедшего скорбеть на могилу своей невесты, прежде чем войти в склеп и совершить там самоубийство. А всё потому, что он титан, и ему убить человека ничего не стоит».
«Ведь шекспировская драма, — продолжает профессор, — любимый материал для всей массовой культуры. Кто только не обращался к Шекспиру: здесь можно вспомнить такие типичные произведения масскультуры, как мюзикл „Вестсайдская история“ или знаменитый фильм „Ромео и Джульетта“ с молодым Леонардо ДиКаприо, и много других сюжетов. А всё потому, что шекспировский театр — это народный театр по своей сути. Потому что, даже если вспомнить, как был устроен театр „Глобус“, то там в партере располагались стоячие места, куда за самую низшую цену могли прийти портовые рабочие и прочая лондонская чернь. И они смотрели „Принца Гамлета“. Как вы думаете, что было им интересно в этой трагедии? Неужели философский монолог „Быть или не быть…“? Конечно, нет! Всё дело в том, что шекспировская трагедия удовлетворяла вкусам простой толпы — через катарсис. Она поднимала бытовое насилие, переводила его в насилие эстетическое, тем самым разрешая это насилие на сцене. Отсюда и сгустки крови и зверская жестокость… Всё это создавало фон, на котором подлинный герой весь в крови, выходя на авансцену, мог произнести великолепный монолог „Быть или не быть…“
