Александр Майкапар: «Вокалист нуждается в руководителе…»
- 8 ноября 2013
В соответствии с требованиями РАО, плеер не разрешает останавливать, перематывать или скачивать записи.
Фортепиано, раскрывающее оркестровую красочность произведения… Фортепиано, дисциплинирующее музыкальное исполнение… Фортепиано, дарующее жизнь шедевру… Всё это возможно только в руках одаренного концертмейстера, — утверждает многогранный музыкант, эрудит и философ музыки Александр Майкапар…
Музыкант убежден, что концертмейстер не только не обделен в творческом поиске, но и несет ответственность за решение весьма неординарных и увлекательных художественных задач.
«Совершенно неверна та позиция, которая гласит, что концертмейстер должен максимально стушеваться и дать дорогу солисту, — делится размышлениями Александр Майкапар. — Даже в каких-то неоспоримых эпизодах, где голос доминирует, связующие несколько нот музыкального сопровождения соединяют одно вокальное построение с другим. Если это будет сделано невнятно, то целостность произведения будет разрушена».
А что говорить, когда пианист принимает участие в исполнении оперных арий, — продолжает музыкант, — ведь здесь сплошь и рядом возникают ассоциации с оркестром и различными инструментами. Штабель (австрийский пианист и педагог, — прим. ред.) говорил: «Когда я беру на рояле терцию, я уже слышу два инструмента». И я его очень хорошо понимаю. Возможно, я скажу крамольную вещь, но весь фортепианный Бетховен состоялся в последний период творчества. Его поздние сонаты (№ 30, 31) — это подлинно фортепианная музыка. А его знаменитая «Лунная соната» (№ 14) — по своим идеям это оркестровое произведение, записанное для возможностей сыграть его на фортепиано.
И вот в руках концертмейстера уникальная возможность — выявить всю оркестровую красочность произведения. Разве это не увлекательная задача сама по себе? А выступить в роли дирижера и наставника вокалиста, обуздать его исполнительские амбиции — стать дисциплинирующим началом музыкального исполнения — разве это не увлекательно?».
«Мы должны понимать, что в наших руках — в руках музыканта — заключена жизнь и смерть шедевра, — говорит Александр Майкапар. — До тех пор, пока произведение игнорируется по каким-либо причинам (утраты, забвения, неизвестности автора и т. д.), оно не существует — его попросту нет. Музыка обретает жизнь в исполнении. И мысль о том, чтобы даровать жизнь шедевру, должна возвышать в сознании каждого музыканта».
