Танцевальное бельканто Раисы Стручковой
3 декабря 2012
В соответствии с требованиями РАО нельзя ставить на паузу и перематывать записи программ.
Илзе Лиепа продолжает свой рассказ о выдающейся балерине Раисе Степановне Стручковой. Ее репертуар в Большом театре отличался редкостным разнообразием — от лирико-комедийных партий до глубоко трагедийных: Одетта–Одиллия в «Лебедином озере», Аврора в «Спящей красавице», Маша в «Щелкунчике», Китри в «Дон-Кихоте», нежная Жизель и многие другие…
Когда юная Раиса Стручкова пришла в балетную труппу Большого театра, ей прочили карьеру «второй Улановой». В силу особенностей таланта и творческой манеры ей действительно пришлось осваивать репертуар знаменитой балерины. Но, глубоко уважая Галину Сергеевну, восхищаясь ею, молодая артистка не желала повторять выдающуюся предшественницу — она стремилась утверждать на сцене свой исполнительский стиль, свое видение образа, свое понимание характера той или иной героини.
Каждый раз, танцуя очередную партию, Раиса Степановна тонко передавала стиль и манеру пластического мышления хореографов, «написавших» портреты знаменитых женских балетных образов, — Петипа, Перро, Горского, Голейзовского, Захарова, Лавровского, Вайнонена, Лапаури… Этому учила Стручкову Елизавета Павловна Гердт. И балерина, следуя ее заветам, в каждом женском характере искала свои краски и свои интонации в прочтении хореографического текста.
Было нелегко — классические улановские каноны прочтения партий казались незыблемыми не только зрителям, но также театральным педагогам и хореографам — создателям тех спектаклей, в которых предстояло танцевать Стручковой. Например, изменения и новшества, вносимые ею в трактовку партии Джульетты, встречались постановщиком балета «Ромео и Джульетта» Леонидом Михайловичем Лавровским настороженно и с недоверием. Но Стручкова настояла на своем и победила. Ее Джульетту полюбили не только на Родине. В гастрольных спектаклях Большого театра в Англии и Соединенных Штатах Америки Джульетту Раисы Стручковой чествовали с ликованием и триумфом. Зарубежная критика писала: «Раиса Стручкова в роли Джульетты великолепна и не нуждается ни в каких сравнениях со своей знаменитой предшественницей».
Илзе Лиепа: «В 1956 году в Лондоне главные партии в балете „Ромео и Джульетта“ танцевали Раиса Стручкова и мой отец — Марис Лиепа. Это было невероятно — во второй раз уже новый исполнительский состав завоевал публику. А как это на самом деле сложно — ведь оставались люди, балетные критики и зрители, которые были влюблены в тот спектакль, который танцевала Уланова, и как было трудно завоевать эту публику во второй раз. Но это им удалось…»
Другой знаменательной ролью в сценической карьере Раисы Степановны была Жизель…
Илзе Лиепа: «Свою Жизель Раиса Стручкова впервые станцевала лишь спустя десять лет после начала карьеры, полюбив этот спектакль на всю жизнь. К этой роли она относилась особо. О ней будут говорить как о Жизели — самой светлой и эмоционально чарующе пластичной…»
А еще — искрометная Китри в «Дон-Кихоте», мечтательная Мария в «Бахчисарайском фонтане», нежная Мавка в «Лесной песне» и изыскано-грациозная Фрейлина в «Попоручике Киже»…
Стручковой — балерине — всегда сопутствовали любовь и восхищение зрителей, которых покоряли искрящаяся легкость и виртуозность ее танца в сочетании с глубиной и эмоциональной сложностью образов, создаваемых балериной. Когда закончилась ее артистическая карьера, для нее открылась новая жизнь — педагогическая деятельность. Почти сорок лет жизни Раиса Степановна посвятила своим многочисленным ученикам. «Я чувствую, что продолжаю свой танец в ученицах», — любила говорить Стручкова. Она взяла на себя высокую миссию — сохранить и донести чистоту классического танца, раскрыть его безграничные возможности. Среди ее учениц были Екатерина Максимова, Алла Михальченко, Марианна Рыжкина, Анастасия Горячева и, конечно же, самая любимая, ставшая близким и верным другом — Нина Ананиашвили…
