«Мы будем танцевать!» — Айседора Дункан в России
16 апреля 2012
В соответствии с требованиями РАО нельзя ставить на паузу и перематывать записи программ.
Заключительная программа об Айседоре Дункан посвящена периоду жизни танцовщицы в России, где одним из важнейших событий в ее судьбе стал роман с русским поэтом Сергеем Есениным…
Илзе Лиепа: «…Впервые на гастроли в Россию Дункан приехала в 1905 году. Приехала по контракту — уже в статусе звезды. Она была молода, полна сил, и такой Айседоре рукоплескали Петербург и Москва. В числе ее почитателей были и студенты, и представители интеллигенции, и те, кто никогда не был на балете, и те, кто безумно любили его. Её концерты собирали полные залы. Чаще всего она танцевала на Дворянских собраниях Москвы и Санкт-Петербурга. Здесь можно было увидеть всех — философов, театральных деятелей, поэтов, художников, людей мира искусства. Им очень нравилось то, что Айседора как и они черпает свое вдохновение в античности, а свободное тело танцовщицы их вдохновляло. Завязывается ее дружба со Станиславским. Он будет говорить о ней так: „Дункан — мыслитель. Я спросил, у кого она училась танцам. Она ответила: „У Терпсихоры. Я танцевала с того момента, как научилась стоять на ногах. Танцую всю жизнь…“». «А прежде, чем идти на сцену, — говорила Дункан, — я должна вложить себе в душу какой-то мотор. Он начинает работать внутри, и тогда руки, ноги и тело помимо моей воли будут двигаться…».
Поклонниками Дункан в то время были и деятели балетного театра, среди них — хореографы Александр Горский и Михаил Фокин. «Танцы Дункан привели меня в такой восторг! Я нашел в них элементы того, что проповедовал сам», — говорил Фокин. И, конечно, ее горячо приветствовал Дягилев, а он задавал тон в обществе. Надо сказать, что Айседора в эти ее первые приезды в Россию была в невероятной моде. С ней знакомятся звезды Мариинской сцены — Матильда Кшесинская и Анна Павлова. Сама она очень забавно описывала эти встречи: «…Меня посетила маленькая дама, закутанная в соболя, украшенная бриллиантами и жемчугом. К моему изумлению она назвала себя балерина Кшесинская и пришла приветствовать меня от имени русского балета и пригласила на спектакль в Мариинском театре. Вечером отапливаемая карета привезла меня в театр. Я носила сандалии и короткую тунику, и, наверное, странно выглядела в ложе среди богачей и аристократов. Я — враг балета, но нельзя не аплодировать русским балеринам…». А несколько дней спустя ее приглашает великая Павлова на свой спектакль «Жизель». И здесь опять Дункан вынуждена признать академический балет: «Несмотря на то, что ее движения противоречили моему артистическому и человеческому чувству, я горячо аплодировала Павловой. За ужином в доме балерины, который был скромнее дворца Кшесинской, я сидела между Бакстом и Бенуа. Здесь я впервые встретила Дягилева и тут же вступила с ним в горячий спор об искусстве танца».
После 1905 года Айседора Дункан возвращалась в Россию в 1907 и 1909 гг., потом в 1911-м и 1914-м, и затем еще в 1917 году. Она пишет в Россию письма, полные симпатии к советской стране, революции и большевикам. В них она выражает надежду в который раз открыть свою школу. И вот, в 1921 году она получает долгожданный ответ: «Приезжайте! Одно только советское правительство может вас понять! Приезжайте, мы создадим вашу школу!». И, конечно, она летит в Россию…
«Я шагнула на палубу, покинув свое прошлое, — без платьев. Хотелось жить в красной блузе среди товарищей в идеальном государстве коммунизма! Сердце трепетало от радости — вот он новый мир! Он уже создан! Мое творчество и жизнь станут частицей прекрасного будущего!», — писала Айседора Дункан.
Теперь можно только вздохнуть, читая эти слова. Потому что с этой патетики начинается самая тяжелая и безрадостная пора ее жизни — жизни по нисходящей, чего сама она понять так и не смогла…
