Сны о музыке
Произведения Мортона Фелдмана — это абстрактное звуковое путешествие, в котором стёрта граница между явью и сном. Композитор изучал природу звука и шума, музыки и времени. О музыке Фелдман пишет как о недосягаемом: «Создавать что-то значит это ограничивать», «Мне кажется, что, несмотря на все наши усилия растоптать её, музыка уже сбежала из тюрьмы — вырвалась. Есть старая поговорка: „Человек строит планы, Бог смеётся“. Композитор строит планы, музыка смеётся».
«Создавая неопределённую ситуацию, я начинаю чувствовать, что звуки не интересуются моими идеями симметрии и композиции, что они хотят петь о других вещах». Сам Фелдман, сын еврейских эмигрантов из Российской Империи, заинтересовался музыкой в детстве. Родители будущего композитора владели сетью прачечных и текстильных магазинов, были демократичны и одобрили желание сына изучать музыку. Семейный бизнес, к слову, Фелдман оставит почти в 50-летнем возрасте, когда его пригласят преподавать в Университет Буффало.
За спиной Фелдмана не было консерватории и музыкальной школы. Музыку постигал с 12 лет у разных преподавателей: пианистки Веры Мауриной-Пресс, ученицы Бузони и знакомой Скрябина, композитора-модерниста Уоллингфорда Риггера, Стефана Вольпе, ученика Веберна.
Важная веха в жизни Фелдмана — концерт 1950-го года в Карнеги-холле, где звучали Симфония op. 21 Веберна и «Симфонические танцы» Рахманинова. Сочинением Веберна был потрясён не только Фелдман, но и композитор Джон Кейдж, который также присутствовал в зале. С того момента Фелдман и Кейдж стали друзьями.
На встречах у Кейджа Фелдман познакомился с художниками и поэтами. Большое влияния оказали представители абстрактного экспрессионизма Филипп Густон и Джексон Поллок, а также поэт Фрэнк О’Хара. В 1950-е в Нью-Йорке «была своеобразная атмосфера фронтира, в которой царила невероятная свобода действия, laissez faire», пишет Фелдман в книге «Привет Восьмой улице». «Новая живопись возбудила во мне жажду звукового мира, более непосредственного, более ощутимого, чем всё, что было прежде».
Позднее Фелдман будет сотрудничать с классиком ирландской литературы Томасом Беккетом. Оба недолюбливали оперу и написали собственную — «Neither» для одного сопрано и оркестра. Это сочинение длится всего 50 минут. Краткое произведение, учитывая, что знаменитый Второй струнный квартет звучит без перерыва шесть часов. Впрочем, Фелдман создавал и миниатюры, но самая краткая из них идёт не меньше пяти минут.
Сочинения Фелдмана негромкие, будто автор боится спугнуть звук, пытается уловить его. Сомнамбулическое состояние в своих работах автор и сам не отрицал: «Звук — это наши сны о музыке. Шум — сны музыки о нас». Удивительно, что в жизни Фелдман был общительным, шумным и энергичным человеком, любил путешествовать.
Никита Курочко