Нильссон Биргит

Имя сопрано Биргит Нильссон гремело на весь мир во второй половине 20 века. Её феноменально чистый, плотный и блестящий как слиток золота вокал не тускнел в течение всей карьеры. Она с одинаковым успехом пела в операх Вагнера и итальянских веристов. Импресарио платили ей за выступления огромные гонорары. Они знали, что артистка не имеет привычки срывать спектакли.

Её страстная история любви с оперной сценой началась с драматического эпизода. В первый послевоенный год новоиспечённую солистку Королевского театра в Стокгольме вводят в спектакль вместо заболевшей примадонны. Крестьянская обстоятельность девушки из семьи фермеров, знающей, что подснежники никогда не расцветут раньше весны, не позволяет в невероятно сжатые сроки хорошо выучить роль. Рассерженный руководитель постановки не делает скидку на молодость Биргит и отлучает её от репертуара на весь сезон. Уже в ранге звезды Нильссон будет защищать начинающих певцов от диктата дирижёров. Она поссорится с Гербертом фон Караяном. Маэстро ни разу не пригласит Биргит спеть на фестивале в Зальцбурге, а тамошняя публика не услышит её страстную и харизматичную Донну Анну в «Свадьбе Фигаро» Моцарта. Но помешать творческому сотрудничеству шведки с Венской оперой австриец не сможет.

В Ла Скала Нильссон в 1958 году открывает сезон в партии «Турандот» Пуччини. Годом ранее этой чести удостоилась Мария Каллас. Фаворитку Караяна Биргит затмевает своим безупречным вокалом в верхнем регистре, доводя публику до экстаза невероятно длинной ферматой на «до» третьей октавы. После роли кровожадной принцессы всегда собранная и невозмутимая Биргит приумножает лидерские качества. Маститая артистка обретает на долгие годы двух именитых союзников: исполнителя роли Калафа Франко Корелли и генерального менеджера Метрополитен Рудольфа Бинга. Он пригашает блистательный дуэт в Нью-Йорк. «Героический» тенор и «железобетонное» сопрано устраивают на сцене музыкальное шоу, в эмоциональном порыве перекрывая голосами оркестр. Итальянец позже сокрушался, что, форсируя звук, он ломал уникальную технику, отстроенную упорными занятиями с педагогом легендарного тенора Дель Монако.

Нильссон же всегда говорила, что она — самоучка, а все её немногочисленные наставники ничего не смыслили в методике постановки «правильного» звука. Тайну долголетия её сильного голоса, идеального сфокусированного в мощном звуковом потоке в «акробатически» сложных операх Рихарда Штрауса, так никто и не постиг. Загадочным оказался и уход со сцены примадонны: впервые за почти 40 лет выступлений Нильссон отменила прощальный спектакль на сцене Венской оперы.