Преториус Михаэль

Он не только создал много ярких музыкальных сочинений, но также собирал, хранил и изучал музыку других авторов, благодаря чему и получил свое латинское прозвище.

Его настоящая, типично немецкая фамилия — Шульц, или Шультесс, что дословно значит «староста», «ответственное лицо» и даже «сборщик налогов», а по-латыни то же самое называется Преториус. И именно под этим именем он вошел в историю, поскольку сам прекрасно владел этим древним языком, помимо еще 5-ти современных, и даже писал на нем многие свои научные труды. Но главное в том, что он является не только и не столько создателем собственных оригинальных творений, сколько собирателем, хранителем, публикатором и исследователем музыкальных достижений своих предшественников и современников. Благодаря ему до нас дошла значительная часть того старинного наследия, по которому нынешние аутентисты изучают и исполняют музыку Ренессенса и Барокко практически в оригинальном виде и на инструментах, максимально приближенных к их историческим аналогам. Таким образом, Преториус для нас — это не просто художник, мастер и творец, а прежде всего коллекционер всевозможных музыкальных древностей.

К сожалению, известно о нем не так много. Никто даже не знает, когда точно он родился. Поэтому за основу взяли дату его смерти и от нее отсчитали полвека назад, сколько он и прожил. В результате получились красивые симметричные цифры, говорящие о том, что он родился и умер в один и тот же день. Его родина — маленький городок Кройцбург в 12 км от Эйзенаха, где спустя 100 с лишним лет появится на свет великий Бах. Так что они — ближайшие земляки. Более того, Преториус окончил тот же самый университет во Франкфурте на Одере, в который позже поступит и второй сын его гениального коллеги — Филипп Эммануил. А дальше ему повезет почти всю жизнь служить при дворе герцога Брауншвейгского в городе Вольфенбюттеле, тогда как большинство немецких музыкантов, в том числе и Бахи, постоянно скитались по стране в поисках лучшего применения своих сил. Видимо, это устойчивое положение и помогло Михаэлю издать при жизни большую часть своего творческого наследия, что мало кому удавалось из его собратьев по профессии. Так, уже в начале XVII века выходят в свет первые сочинения 30-летнего автора, а затем публикуются еще целых 17 томов его произведений общим количеством свыше тысячи опусов. Это главным образом духовная музыка, органная и хоровая, для церковных богослужений, часто с использованием протестантского хорала — мессы, мотеты, псалмы, магнификаты и прочие композиции на религиозные тексты. Но есть у него и светские жанры, а именно модные тогда французские танцы, поскольку немецкая знать во всем стремилась подражать Людовикам из Версаля, в том числе и в танцевальной музыке. Это бранли, бурре, куранты, гальярды, гавоты, и т. д. — всего около 300 пьес. Все они объединены в сборник «Терпсихора, пятая муза» и подсказаны композитору придворным танцмейстером герцога, французом Антуаном Эмро.

Не менее, а может быть, и более ценная часть творческого наследия Преториуса — капитальный трактат Syntagma Musicum («Устройство музыки») в 3-х томах с приложением, которые печатались с 1614 по 1620 год. Здесь автор подробно описывает историю европейского музыкального искусства с древних времен до текущего момента (1том), применяемые в ней 42 инструмента и принципы игры на них (2 том) с дополнением в виде подробных рисунков каждого, а также используемые в тогдашней композиторской практике основные жанры, термины и технические приемы, включая генерал-бас, полихоральность и т. п. (3 том). Этот труд стал универсальной энциклопедией, бесценным художественно-научным памятником того времени и основным источником наших знаний о нем. Не случайно, что почти все нынешние сторонники подлинного, исторического исполнительства неизменно обращаются к творениям Преториуса, одного из самых ярких и типичных представителей музыки позднего Ренессанса и раннего барокко. Да и само его композиторское творчество сегодня переживает период настоящего возрождения. К сожалению, прожил он крайне мало, всего 50 лет, и умер в Вольфенбюттеле, где провел почти половину жизни. Его похоронили прямо под органом церкви Св. Марии, на котором он играл ровно четверть века.