«Скрипачом от Бога», «Императором скрипки» называли Яшу Хейфеца ещё при жизни.
Судьба Иосифа Робертовича — Яши — Хейфеца сложилась благополучно. Родившись в городе Вильно в семье бедного скрипача, он, будучи трех лет от роду, получил от отца в подарок маленькую скрипку. Феноменальные способности у ребенка обнаружились сразу; уже в шесть лет Хейфец сыграл концерт Мендельсона. Сам Глазунов, директор Петербургской консерватории, выхлопотал у царя специальное разрешение, позволившее семье поселиться в столице, чтобы мальчик мог учиться у Ауэра. В 1912 году Хейфец с триумфом исполнил в Берлине концерт Чайковского, а в 1917 году, подписав контракт, эмигрировал в Америку и уже 27 октября дебютировал в нью-йоркском Карнеги-холле, после чего его безоговорочно признали «скрипачом номер один».
Историки пишут, что однажды знаменитый Фриц Крейслер, услышав игру юного дарования, обратился к коллегам с громкими именами: «Что ж, господа, не пора ли нам сломать об колено наши скрипки?»
Немецкий скрипач Карл Флеш писал о нем: «Он, бесспорно, представляет собой вершину современного развития нашего искусства. Прежде всего достойна удивления его постоянная, ничем не скованная техническая оснащенность. Тон Хейфеца благороден и чарующе красив, техническое мастерство не имеет изъянов… Граммофонные записи Хейфеца принадлежат к самым совершенным, так что слава о нем надолго переживет его…».
«Видеть в Хейфеце лишь только виртуоза — значит не видеть главного… Хейфеца надо уметь слушать», — так писал авторитетный советский педагог Израиль Ямпольский в рецензии на выступления артиста в России в 1934 году.
Образ жизни Яши Хейфеца соответствовал статусу звезды: голливудские съемочные группы фиксировали, как Хейфец ухаживает за розами на своей вилле, играет в теннис, водит автомобиль и занимается, используя для гамм и этюдов специально предназначенную для этого «простую» скрипку, а для концертного репертуара — два бесценных инструмента работы Страдивари и Гварнери дель Джезу. В 1939 году в Голливуде был снят художественный фильм «They Shall Have Music» («Им нужна музыка»), где скрипач сыграл самого себя — легендарного Хейфеца, чей приезд спасает от закрытия музыкальную школу и решает судьбу героев.
Главной чертой характера Яши Хейфеца была высокая требовательность — к себе, в первую очередь, и к любому из тех, с кем ему доводилось сотрудничать. К услугам музыканта были лучшие оркестры, дирижеры и пианисты, которых он выбирал, устраивая строгие конкурсы. Концертмейстера Брукса Смита, с которым Хейфец работал с 1954 года до своего последнего концерта в 1972 году, скрипач выбрал, прослушав 75 пианистов. Хейфец одним из первых в мире получал доступ к технологическим открытиям в области звукозаписи, которая в тридцатые годы стоила невероятно дорого. Хейфец оставил огромную дискографию. В его исполнении запечатлен практически весь классический скрипичный репертуар и сочинения ХХ века, причем в разных трактовках — от детских и юношеских до зрелых. Он первым осуществил уникальный для своей эпохи трюк: записал по отдельности обе партии концерта Баха для двух скрипок, которые затем были объединены. А когда появилась возможность записывать большие куски музыки, Хейфец выбрал не шлягер, а 5-й концерт Моцарта.
Гастроли 1934 года остались единственным визитом Яши Хейфеца на родину после его отъезда в Америку. За 17 дней в Москве и Петербурге музыкант дал 13 концертов, мастер-класс, встретился в Московской консерватории со студентами. После концертов Хейфеца провожали до гостиницы восторженные толпы, всякий раз перекрывавшие движение по Большой Никитской.
Исполнительское мастерство Хейфеца признано уникальным явлением ХХ века. Его непревзойденная техника, в сочетании с удивительной красотой звука, производили неизгладимое впечатление. Бернард Шоу, известный своим скептицизмом и язвительным остроумием, тем не менее отозвался об игре Яши Хейфеца так: «Она опровергает аксиому, что в этом мире нет ничего совершенного».
