Он всю жизнь посвятил развитию национальной оперы, соединению ее с лучшими европейскими образцами этого жанра, но славу ему принесли всё же театральные произведения иного плана, народные спектакли сарсуэлы.
В отличие от большинства своих соотечественников, опиравшихся в первую очередь на танцевально-ритмические богатства испанской инструментальной музыки — гитарной, скрипичной, фортепианной, — Бретон сосредоточил свои поиски преимущественно на вокальной музыке, особенно оперной, хотя не отказывался и от популярных народных танцев и ритмов. Недаром, лучшие страницы его опер связаны именно с народно- песенными и танцевальными жанрами Испании — хотой, хабанерой, сегидильей и другими. Постигая и изучая новейшие достижения романтического оперного искусства Франции, Германии, Италии, он стремился перенести их на родную национальную почву, как это блестяще удавалось представителям других молодых европейских композиторских школ — русской, польской, чешской. Но, в отличие от них, его усилия так и остались ограничены преимущественно рамками родины и не вышли за пределы Испании и еще ряда испано-язычных стран Латинской Америки. Так, лучшая из его опер «Долорес» была удостоена в 2000 году престижной премии Grammy Latino, чему немало способствовало участие в ней мировой оперной звезды Пласидо Доминго, исполнившего там одну из главных ролей.
Бретон родом из Саламанки, красивейшего города на западе страны неподалеку от португальской границы, входящего в список Всемирного наследия ЮНЕСКО, где находится старейший в Испании университет, один из трёх самых старых в Европе. Талантливый мальчик из бедной семьи с 8-ми лет учится игре на скрипке в местной Школе изящных искусств, а в 14 поступает в Мадридскую консерваторию. Во время учебы он постоянно играет в театральных и танцевальных оркестрах, осваивая и впитывая традиции песенно-бытового музицирования. Уже тогда в нем зреет мечта о создании национальной оперы, что он и пытается делать с первых самостоятельных шагов в искусстве. За период после окончания консерватории и до начала ХХ века он сочиняет около десятка опер в разных стилях и жанрах — от короткий одноактных представлений лирического или комического плана до крупных исторических и психологических драм. Но ни одна из них так и не стала эталоном, классическим образцом, сравнимым по уровню с достижениями иностранных мастеров. Получив в 1882 году стипендию на стажировку за границей, Бретон четыре года изучает итальянский веризм, посещает Вену и Париж, знакомится с операми композиторов Австрии, Франции, Германии, в том числе Вагнера. Все эти влияния он отражает в своих театральных произведениях, которые вызывают подчас острые дискуссии и полемику и не всегда находят отклик у испанской публики, привыкшей к более простым и незатейливым музыкальным спектаклям — сарсуэлам.
Но именно эти его многочисленные работы, создаваемые параллельно операм, пользуются неизменным успехом у публики и не сходят с национальных театральных подмостков. Самая известная среди них — «Клятва Паломы», которая обошла не только все сцены страны, но и ставилась за рубежом, в далекой Аргентине. Кроме того, он пишет, под сильным влиянием Бетховена и других немецких авторов, симфонии, квартеты и другие инструментальные сочинения, нетипичные для его испанских коллег, что еще больше увеличивает его авторитет в их глазах. Имя Бретона получает широкую известность. Он становится одним из ведущих музыкантов Испании, возглавляет с 1885 года оркестр Мадридского музыкального сообщества, то есть столичной филармонии, где пропагандирует творчество как своих соотечественников, так и крупнейших европейских композиторов, мало знакомых испанской публике. Его избирают членом Национальной Академии изящных искусств, назначают ректором Мадридской консерватории, которую он возглавляет до конца жизни. Среди окончивших ее под его руководством — знаменитые впоследствии музыканты Мануэль де Фалья и Пабло Казальс. Другой замечательный композитор страны, Франсиско Таррега, посвящает ему одно из своих лучших сочинений — «Арабское каприччио» для гитары.
Но все эти почести и знаки внимания не пережили своего обладателя и ушли вместе с ним сразу после его кончины, оставив лишь отблеск воспоминаний о нём. Такая же судьба постигла и большинство произведений Бретона, которые сейчас крайне редко можно услышать в концертах, за исключением, разве что, тех же сарсуэл. Одна из причин этого, видимо, в недостатке и ограниченности его музыкального таланта, не позволивших ему создать подлинные художественные шедевры, что называется — «на все времена». Зато это удалось многим другим его талантливым землякам — Альбенису, Гранадосу, Казальсу, Тарреге, Фалье, Сарасате, ставшим классиками национального музыкального искусства. Для них Бретон оказался своего рода творческим примером, предтечей, духовным отцом.
Текст — Анатолий Лысенков.