«Рыбинское чудо»

312 километров по шоссе от Москвы, 85 — от Ярославля. Невозможно далеко от Берлина, Варшавы и Парижа. Рыбинск. Волга. Сердце России. Концерт Международного фестиваля Юрия Башмета. И самые талантливые его участники — зрители, дышащие в такт музыке и пропускающие через свои души ее малейшую деталь.

Юрия Башмета и его оркестр в Рыбинске ждали ровно год. Маэстро и его музыкантов здесь не просто любят — их боготворят. Казалось, на концерт в не самый уютный Дворец культуры «Вымпел» на окраине города пришел весь Рыбинск целиком — во главе с мэром и местным правительством в полном составе. 700-местный зал переполнен, приставные стулья давно кончились, но их тащат и тащат из буфета и подсобок.

Казалось бы, в атмосфере подобного обожания артистам можно и не напрягаться: составить программу из проверенных классических шлягеров и купаться в слушательской любви. Но Маэстро не был бы собой, если бы и здесь со всей бескомпромиссностью не повел публику вглубь, к далеко не самым популярным симфоническим хитам, заставив ее не только сопереживать музыке, но и думать, размышлять.

Начав программу с эффектной бетховенской увертюры к «Кориолану», Башмет следом ринулся в сложнейший, полный невообразимых контрастов и стилистических переключений Первый фортепианный концерт Альфреда Шнитке. Как тут не вспомнить многолетнюю дружбу гениального автора и великого исполнителя, а еще репутацию Башмета как ярого пропагандиста советского музыкального авангарда второй волны. Невероятную сольную партию в концерте блистательно исполнила дочь Юрия Абрамовича, замечательная пианистка Ксения Башмет. Эксперимент, казавшийся очень рискованным, оправдался полностью — рыбинская публика слушала обжигающе резкую, очень трудную даже для профессионалов музыку Шнитке, затаив дыхание. И не просто слушала — точно понимала ее язык и смысл. Особенно ясно это проявилось в самом конце сочинения, когда Маэстро и оркестр после финальной точки держали очень долгую, почти полуминутную паузу, улавливая последние, еле ощутимые отзвуки и вибрации. Никто в зале в этот момент даже не шелохнулся. Поверьте, такие мгновения поистине бесценны, они стоят во сто крат дороже самых громогласных оваций.

Овации, конечно же, тоже были, и после Шнитке, и после венчавшей программу Первой симфонии Петра Ильича Чайковского — такой родной, пропитанной насквозь русским мелосом и нашей неизбывной тоской. И не случайно, закончив дирижировать, растроганный до слез маэстро подошел к микрофону и обратился со словами благодарности к поистине гениальной публике Рыбинска, вместе с музыкантами сотворившей настоящее чудо.