Польский гений фортепиано

Он входит в условное число пяти величайших композиторов мира, вместе с Бахом, Моцартом, Бетховеном и Чайковским, портреты которых, наряду еще с пятеркой других наших соотечественников, украшают Большой зал Московской консерватории. И хотя он тоже славянин, как и россиянин Петр Ильич, правда только по матери, а по отцу француз и полжизни провел именно в этой стране, а не в родной Польше, тем не менее всегда считал себя верным сыном родины, воспевал ее в своей музыке и отдал ей, в прямом и переносном смысле слова, свое сердце после собственной смерти. 1 марта исполняется 210 лет со дня рождения выдающегося польско-французского композитора, пианиста и педагога Фридерика Францишека Шопена.

Значение Шопена для мирового музыкального искусства трудно переоценить. «Он шире самой музыки, а его деятельность кажется нам её вторичным открытием», — пишет о нем в статье «Нежный гений музыки» советский поэт Пастернак, большой любитель и поклонник творчества польского композитора. Его же знаменитая строчка «Опять Шопен не ищет выгод…». Действительно, этот музыкант поистине необъятен в своем творчестве, хотя оно рассчитано, за небольшим исключением, всего лишь на один инструмент — фортепиано. По своей направленности и исторической принадлежности он — безусловный романтик и даже ровесник многих из них ‑ Шумана, Эркеля, Буля, поэта Де Мюссе, с присущей им лиричностью, чувственностью, исповедальностью, опорой на народные образы и темы. Но при этом он, в отличие от них, никогда не обращается напрямую к литературным источникам, не использует любимые ими мифические, сказочные или бытовые сюжеты, избегает произведений с программными заголовками. Его музыка всегда уравновешенна, логична и стройна по форме, подобно великим классическим образцам тех же Моцарта и Баха, перед которыми он преклонялся. Да и как иначе могло быть у уроженца села Желязова Воля, что в полусотне километров от Варшавы, в названии которого уже заложены строгость, продуманность и железный расчет. Здесь, на родине, прежде всего в польской столице, проходит становление музыканта, гениальность которого проявляется с самых ранних лет. Но окончательное его развитие происходит уже во Франции, на родине отца, Николя Шопена, куда его сын попадает после подавления варшавского восстания 1830 года.

Париж покоряется ему сразу и навсегда. Он много выступает и в больших залах, и в домашних салонах, где играет свои сочинения — ноктюрны, мазурки, прелюдии, этюды, в том числе «Революционный», посвященный польским повстанцам, два фортепианных концерта. Публика поражена его оригинальным, поэтичным исполнением и красотой шопеновской музыки, от которой в восторге весь цвет парижской богемы ‑ Лист, Берлиоз, Гейне, Гюго. Выдающийся французский художник Делакруа пишет его знаменитый портрет, в котором подчеркивает страстность и непокорность шопеновской натуры, горящие глаза и буйную шевелюру композитора. С ним также знакомится экстравагантная писательница с мужским псевдонимом Жорж Санд, автор популярных любовных романов, и надолго становится возлюбленной музыканта. Кроме исполнительской и творческой деятельности, польский эмигрант дает множество частных уроков, в том числе представителям аристократических кругов, что еще больше расширяет круг его связей и возможностей. Однако, постепенно дает о себе знать слабое здоровье Шопена, чем он отличался еще с детства. У него начинает прогрессировать туберкулез, вынуждая его резко снизить, а затем и вовсе прекратить публичные выступления. К тому же наступает неизбежный конец отношений с романисткой, которая старше его на 6 лет. Последним его вояжем становится поездка в Лондон, после которой он уже не встает с постели и через год умирает в возрасте 39 лет.

Композитор похоронен на самом большом и известном парижском кладбище Пер-Лашез, между могилами Керубини и Беллини. Там же покоятся Бальзак, Бизе, Аполлинер, Уайльд, Энеску, Пиаф и другие видные деятели французской и мировой культуры, а также защитники Коммуны и герои Сопротивления. Во время шопеновских похорон звучал «Реквием» любимого им Моцарта, а в могилу вместе с ним опустили горсть польской земли, которую музыкант всегда возил с собою в память о родине. Согласно его воле, сердце Шопена отвезли в Варшаву и поместили в колонну церкви Святого Креста.