Вильгельм Фридеман Бах. «Первенец Баха — несостоявшийся гений»

Отец возлагал на него — и небезосновательно — большие надежды, которые, увы, тот не смог реализовать. 22 ноября исполняется 310 лет со дня рождения немецкого композитора и органиста Вильгельма Фридемана Баха, старшего сына великого Иоганна Себастьяна Баха.

Дети гениев почти никогда не достигают уровня своих отцов, не говоря уже о том, чтобы его превзойти. Ведь должна же природа, как говорится, на ком-то отдыхать. Правда, бывают иногда редчайшие исключения, как например — в семействе Штраусов, где один из детей явно обогнал родителя и стал «королем вальсов». В семье великого Баха, где каждый ребенок тоже по традиции становился композитором, некоторые из них при жизни даже прославились больше своего гениального отца. Но затем история все-таки восстановила справедливость и расставила всех по своим местам. При этом сам Иоганн Себастьян считал наиболее одаренным и почти равным себе именно старшего сына, с чем соглашались как остальные члены семьи, так и многие их современники. Однако в реальности все оказалось совсем не так. Вильгельм Фридеман действительно проявил себя как незаурядный, многогранный автор и яркий своеобразный исполнитель-импровизатор, но создать шедевры, подобные Мессам и Пассионам своего гениального отца, которые стали памятниками мирового музыкального искусства, ему не удалось.

Причин этому много. Одна из них — его характер, неуравновешенный, прямолинейный и при этом довольно слабый, как у всякого непризнанного гения. Опора на отца давала ему веру в свое призвание, но после его смерти Вильгельм Фридеман не смог противостоять ударам и превратностям судьбы, с которыми так стойко и упорно справлялся Бах-старший. Другая причина — сама эпоха, в которую он творил. На смену барокко, ярчайшим представителем которого являлся Иоганн Себастьян, неумолимо надвигались новые веяния — рококо, классицизм, сентиментализм… Но соединить эти разные стили у него не получалось — обычно перевешивало что-то одно. Наконец, он был по натуре стихийным творцом-импровизатором, которому великолепно удавались сиюминутные, мгновенные проявления творческой фантазии, а зафиксировать их в письменном виде ему не хватало усидчивости и терпения. Поэтому его многочисленные пьесы для органа так и не были записаны нотами и канули в лету. Зато сохранились его духовные кантаты и различные инструментальные произведения, которые приходилось разучивать с исполнителями и для этого записывать на бумаге. В этих сонатах, симфониях и концертах отчетливо видна двойственность и противоречивость стиля композитора.

Строго говоря, Вильгельм Фридеман не был первым ребенком Баха, у которого была еще и старшая дочь, не ставшая по понятным причинам продолжателем семейной композиторской династии, как и ее младшие сестры. Поэтому все свои творческие амбиции отец связывал именно с сыновьями, и в первую очередь со старшим, оставив ему богатейшее наследство, о котором только мог мечтать любой начинающий музыкант. Это «Сборник музыкальных упражнений», куда вошли знаменитые баховские инвенции и гениальные прелюдии с фугами из 1-го тома «Хорошо темперированного клавира», по которым с тех пор учатся все классические пианисты. Достались старшему сыну и многочисленные рукописи Иоганна Себастьяна, которые он зачастую использовал как разменную монету — дарил, продавал или просто терял, а порой даже выдавал их за свои, или, наоборот, подписывал собственные композиции отцовским именем. В результате возникла значительная путаница в определении авторства этих сочинений, которая еще до конца не раскрыта.

Отец Вильгельма Фридемана, чтобы прокормить многочисленную семью, всю жизнь менял места работы в поисках более выгодных условий и заработков. Венцом его карьеры стала уважаемая и почетная должность кантора лейпцигской церкви Св. Фомы. Так же поначалу действовал и его сын, служа помощником родителя в Лейпциге, а затем штатным органистом в Дрездене и Галле — родине Генделя, откуда его прозвище «Галльский Бах». При этом он постоянно стремился к творческой независимости и свободе, даже пренебрег полученной с большим трудом вакансией капельмейстера в Дармштадте, так не явившись туда. Последние 20 лет жизни композитор провел в Берлине без постоянной работы, являясь по сути одним из первых в мире музыкантов-фрилансеров и существуя только за счет частных уроков и сольных выступлений. Кстати, одной из его учениц там стала Сара Леви, бабушка Феликса Мендельсона, возродившего в XIX веке интерес публики к творчеству уже полузабытого Иоганна Себастьяна. Лишившись твердого дохода, Вильгельм Фридеман умер в полной нищете и оставил без средств к существованию вдову и дочь. Дом в Веймаре, в котором он родился, снесли в 1989 году, накануне распада ГДР, а Луизенштадтское кладбище в Берлине, где его похоронили, после Второй мировой войны стало парком, где ему все же поставили памятную стелу.