Густав Малер. «Последний симфонист-романтик»

Всю жизнь Густав Малер обеспечивал себя и своих близких, работая оперным дирижером, и достиг в этой профессии высочайших вершин. Более того — он оставил целую армию своих последователей, образовавших одну из крупнейших дирижерских школ, которая и сейчас считается мейнстримом, хотя сам никогда не только не преподавал это искусство, но даже не учился ему, являясь, по сути, абсолютным самородком. Однако в историю музыки он вошел в первую очередь как гениальный композитор, последний представитель великого симфонизма ХIХ века, обобщивший и подытоживший его долгий путь, начиная от Бетховена и Шуберта вплоть до Вагнера, Брукнера, Брамса. И при этом открывший и указавший новые пути развития этого главного музыкального жанра уже в следующем, ХХ столетии. 7 июля исполняется 160 лет со дня рождения выдающегося австрийского композитора, дирижера, режиссера, философа и поэта Густава Малера.

Он родился в Чехии, давшей миру многих замечательных музыкантов, и с детства проявил огромный музыкальный талант. Его небогатые родители из захолустной богемской деревушки рано поняли призвание сына и смогли дать ему высшее музыкальное образование, благодаря чему уже с юности он стал практически кормильцем семьи, в которой всего было 12 детей. Окончив в Вене, столице Австро-Венгрии, куда входила и его малая родина, консерваторию по фортепиано и композиции, 18-летний Густав начинает жизнь «странствующего подмастерья», дирижируя в различных, преимущественно, провинциальных оперных театрах и зарабатывая тем самым себе на жизнь. Первые его сочинительские опусы, в том числе и цикл «Песни странствующего подмастерья» на собственные стихи, долго остаются почти незамеченными. Зато исполнительский и постановочный опыт растет непрерывно, продвигая дирижера вверх по карьерной лестнице. Вслед за малыми городами вскоре на его пути появляются крупные центры — Прага, Лейпциг, Будапешт, Гамбург, в которых он, правда, не задерживается более чем на пару сезонов — не столько в поисках лучших условий для работы, сколько для возможности сочинять самому. Ведь за почти 20 лет скитаний у него в портфеле уже 4 крупные симфонии плюс ряд песенных сборников. Но они почти не исполняются, но он полон новых творческих замыслов и идей.

Вершиной его дирижерского признания становится приглашение в Венскую оперу в 1897 году, где он проводит целое 10-летие, правда, для этого вынужден креститься в католическую веру. Здесь, как и везде, Малер пытается повысить качество спектаклей, отбирает лучших солистов, не жалеет времени на репетиции, вызывая скрытую неприязнь оркестрантов, но зато на его представлениях всегда аншлаги, о нем пишут газеты, спорит публика, растет авторитет. Но главное — он может спокойно творить, преимущественно летом, во время отпуска. В своих симфониях композитор прочно опирается на мелодику и тематизм предшественников — классиков и романтиков, отчего его музыка кажется, на первый взгляд, устаревшей. Но в этом «вторичном» материале он всегда находит новые, непривычные приемы и способы развития, позволяющие выстраивать на его основе величественные монументальные концепции идеального мира, к которому он всегда стремился. Подвижнический многолетний труд Малера отражается в конце концов на его здоровье, весьма ослабленном еще во времена трудного детства. Сильными ударами для него стали также ранняя смерь дочери и измена молодой жены, которая была на 19 лет младше его. Последние 3 года своей жизни, уже сильно больной, композитор проводит в «почетной ссылке» за океаном, возглавляя крупнейший американский театр «Метрополитен-опера» и Нью-Йоркский филармонический оркестр. Умер он по возвращении в Вену от воспаления сердца всего за несколько дней до своего 51-го дня рождения.